Ситуация была мутной до начала апреля, пока не приняли изменения в закон, решив, что на год за мобилизованными сохраняется место работы, должность и средний заработок.
По нашему законодательству, вопросами мобилизации работников судов ведала Судебная администрация. Я, как человек дисциплинированный, пришел к ее начальнику и бухнул на стол повестку. Думал, надо же им там как-то для статистики отметить, что, мол, вот еще одного призвали.
Однако, полагая себя «еще одним», я впал в немотивированный оптимизм. Оказалось, что пока надлежит себя считать «одним-единственным».
Начальник Судебной администрации долго звонил в Киев, выяснял, как там поступают в подобных обстоятельствах. Выяснив, что «подобные обстоятельства» людям в Киеве и в кошмарном сне не снились, он взял мой телефон, чтобы найти судью Мамалуя на просторах Родины, если придет указание его из армии отзывать.
На что я поблагодарил, но сказал, что отзываться из рядов не согласный.
Служба в военкомате была непыльной. Форму и оружие не выдали, не кормили, но график был почти свободный, и жили по домам. Обмундирование покупали себе сами. Я, начитавшись приказа № 150 и наслушавшись советов мудрых военкоматовских воинов, «маючи час та натхнення», довел форму до малодостижимого в обычных условиях идеала.
Китель был ушит по фигуре, обшит всеми положенными шевронами, снабжен петличными эмблемами, верхняя пуговица убрана, ворот заглажен, уголки карманов пристрочены, складки загнаны под ремень «книжкой». Рукава закатаны и застегнуты поверх закаток. Шнурки берцев заправлены внутрь.
Я даже вымутил у военкома приказ о разрешении солдатам, сержантам и старшинам носить берет цвета «полынь»! Разумеется, берет был надлежащим образом «отбит» под чутким руководством золотого человека – прапорщика Деряпы.
Мы мобилизовывали бойцов в Харьковский и Луганский погранотряды, в 22-й, 24-й батальоны территориальной обороны и нацгвардейскую часть, что в Новой Водолаге. 24-й тербат впоследствии стал «Айдаром».
Мой кореш Валера Ковальчук, пару раз ездивший в «Айдар» старшим команды, пристрастился к поездкам «на передок» и превратился в волонтера. Служа в военкомате, он собирал помощь для ребят, отвозил ее на фронт. Забегая вперед, скажу, что приезжал он и к нам в роту, когда я уже служил снайпером под Донецком.
Ситуация в стране и в городе Харькове весной 2014 года была хреновой.
7 апреля пидоры опять захватили облгосадминистрацию. Но уже в ночь на 8 апреля винницкий «Ягуар» зашел в здание и без потерь спеленал засевших в нем сепаров.
В тот день мы с военкомом и Валерой Ковальчуком как раз были возле ОГА. Напротив находится Укртелеком, и Валера с комиссаром пошли туда ловить связистов, вручать им повестки.
Я ходил вокруг только что освобожденной обладминистрации. Ягуаровцы стояли в оцеплении. Было полно народу. В основном сепары. Кричали всякое, зачем, мол, пришли, да кто вас звал… «Ягуары» стояли спокойно, на крики внимания не обращали.
Я