Учился я в очень скверной школе. Меня потом Сморгунова Лена утешила – сказала (на улице Мархлевского школа): «Да это же школа, где учился Якобсон!» Ну, когда я учился, там никакого Якобсона давно не было, это была страшно обшарпанная, засаленная, со сломанными партами, с очень чиновными преподавателями школа. Кроме формалистов, меня никто не радовал, я как в аду вспоминаю это время. И вдруг я поступил в Мосгорпединститут. О-о! какая это была радость. Из ада попал прямо в рай. Целыми днями только математика там, в школе, была. Очень скверная, бином Ньютона на меня напал. А вдруг пришли… это был институт хотя как будто периферийный, поскольку он городской, а не всесоюзный, но там были замечательные педагоги (не буду их перечислять, чтобы от Виноградова не уходить).
Ну, я вам рассказывал уже, как меня школил Абрам Борисович Шапиро, как он мне велел писать реферат по книге Виноградова «Современный русский язык». Надо сказать, что тогда я Виноградова эту книгу не оценил, потому что волевой Абрам Борисович Шапиро на мои слова, что «я не буду по грамматике читать, я фонетист», он ответил: «Именно поэтому вы будете делать реферат по книге Виноградова». Обиделся, сделал реферат, но легче мне от этого не стало, я не понял тогда величие Виноградова. А дальше я в аспирантуре и после аспирантуры читал многие книги Виноградова, восхищался его книгами, которые он написал в ссылке (это «Язык Пушкина» и «Стиль Пушкина» – «Язык Пушкина» в два пальца, а «Стиль Пушкина» в три пальца толщиной). Потом мне рассказывали, что… Его жена Надежда Матвеевна ведь?
З.: Да.
П.:…Что Надежда Матвеевна в ссылку… Он во Владимире был в ссылке?
З.: Не-ет, нет. Он в Тобольске был.
П.: Вот. Нет… значит, потом… Более близкая была…
Т.: Он был и близко, да.
П.:…ссылка еще, она в несколько этажей была. Она [Надежда Матвеевна] чемоданами возила ему книги.
Т.: Да.
П.: И такая эрудиция изумительная в этих книгах! Не только что много книг, но мастерское использование для своей концепции – новая концепция языка Пушкина, новая концепция стиля Пушкина. Вот в аспирантуре-то я и понял, что Виноградов – это гигант.
Сижу я в своем Мосгорпеде на солнышке… Два слова позвольте об Иване Афанасьевиче Василенко, чтобы он вошел в историю, это заведующий кафедрой. Полон к нему глубочайшей благодарности. Он, может быть, и не