Когда мальчишки скрылись из вида, дядька не спеша перешел через улицу и направился в противоположную сторону, деловито помахивая на ходу желтым кожаным портфелем. Но направился он совсем не в какую-нибудь контору, а дошел до окраинной улицы и скрылся за калиткой, ведущей во двор небольшого частного дома, два окна которого выходили на улицу и, несмотря на день, были занавешены плотными шторами. Поднявшись по ступенькам на крыльцо, он толкнул дверь и вошел в сумрачное помещение.
– Ну что? Ты видел его? – раздался откуда-то из глубины полутемной комнаты скрипучий старческий голос.
– Видел, – почтительно ответил вошедший.
– Он подойдет для нашего дела?
– Да, подойдет. Мальчишке девять дет, он здоров – я проверил его медицинскую карточку. Отца нет, мать работает на фабрике. Других родственников в школьном деле не зафиксировано. Если нейтрализовать мать, его никто искать не будет.
– Теперь у нас есть все три ребенка. Это хорошо. Нам нельзя привлекать к себе внимание.
– Я позабочусь о матери, хозяин.
– У меня осталось мало времени. Всё должно произойти в день осеннего равноденствия – только тогда их жизненная сила сможет стать моей.
– Я помню, хозяин. Всё будет в порядке.
– Надеюсь. Иди пока. Помни – времени мало. Мальчишки должны быть здесь двадцать первого сентября. Я сам приготовлю все что нужно.
Почтительно поклонившись, дядька попятился к двери и, оказавшись на крыльце, тихо прикрыл её.
– Ребята, успокойтесь, – учительница постучала указкой по столу пытаясь утихомирить полтора десятка галдевших, словно галки на дереве, мальчишек и девчонок. – Что подумает о дисциплине в отряде ваш новый вожатый?
– Какой вожатый? – спросила в мгновенно наступившей тишине одна из девочек. Пионерский отряд в классе был создан всего неделю назад и это был их первый настоящий пионерский сбор.
– А вы разве не знаете, что у каждого отряда есть свой вожатый?
– У нас пока нет никакого вожатого.
– Уже есть, Маша.
Учительница подошла к двери, открыла её, и в класс вошел молодой человек. Всё с интересом разглядывали его.
– Здравствуйте, ребята, – неловко поздоровался он.
– Здрасьте… –