Иррегулярный интеллект. Роман Олегович Кузьма

остались одни клочья, одним из мертвецов был Жук; во втором угадывался его неразлучный приятель, Кавониус. Диммор только улыбнулся и ничего не сказал – путь власти вёл в кварталы Ишкедона, где ещё остались сторонники того, у кого он отобрал тело. Ему предстояло собрать их, вооружить – и повести на штурм Школы. В тот же день данное привилегированное учебное заведение превратилось в дымящиеся руины, а та, что стала его единственной женщиной, в ответ на вопрос, как её зовут, сказала: «Френни». С годами благоговение и суеверный трепет перед его силой принудили многих гордецов склонить головы, и когда в Туфе вспыхнуло восстание, его возглавил тот, кто был наречён на такое великое деяние изначально. Он сменил имя на зловещее Моррид, и никогда и никому не говорил, как его звали раньше, как и не делился открывшейся ему однажды тайной власти.

      Часть 2. Революция

      1

      Куакен, сотрудник Государственной Специальной Службы Гейомии, в который раз осмотрел переполненный конференц-зал. Помещение, любезно предоставленное собравшимся одним из правительственным учреждений, было рассчитано на более чем пятьсот сидячих мест, и ни одно из них не осталось свободным. Люди, а также гуманоиды – и даже некоторое количество негуманоидов – толпились в проходах, возбуждённо жестикулируя и споря о том, кто из них по какому праву здесь находится. Большинство присутствующих являлись деятелями искусства и аккредитованными журналистами; были здесь и общественные деятели, не считая вездесущих сотрудников Специальной Службы Гейомии, сегодня подчинявшихся непосредственно Куакену. Последние то и дело подходили к наиболее разговорчивым и ставили им неожиданные вопросы жёстким тоном, не терпящим возражений. В результате возникали противоречивые, порой скандальные ситуации: сперва опрашиваемый на секунду словно терял дар речи, а затем долгое время приходил в себя, будто от полученного удара. Только тренированные люди отвечали без запинки, впрочем, им был специальный учёт, обычно же всё происходило иначе. Куакен, недавно произведённый в подполковники, знал всё, что думает по поводу эффектов, производимых спецвопросами, каждый из собравшихся и народ Гейомии в целом. Кое-кто из «знающих тайны» ГССГ поговаривал, что речь идёт не о гипнозе, а об умелом манипулировании поведением подозрительного лица, осуществляемом при помощи группы подставных собеседников. Те якобы – а Куакен знал наверняка, что именно так и было – размягчали психику «подозрительного», уже пребывающего в «сером», а то и в «чёрном» списке, предварительным разговором, и когда ему вдруг смотрел в глаза всезнающий «спец», он терял способность к сопротивлению и порой даже не мог вспомнить собственного имени. Металлические нотки в голосе «спеца» уже сами по себе свидетельствовали о том, что в биографии человека что-то нечисто, и подозрительность эта и тревожность немедленно передавалась всем окружающим, и несчастный в мгновение ока оказывался окружённым кольцом негативной энергии, сжимающей его подобно невидимому