И это неудивительно, ведь прославленной армии никогда не приходилось вести борьбу в таких специфических условиях. Экзотический кавказский регион шокировал и завораживал уроженцев бескрайних равнин. Могучие Кавказские горы превышали грозные Альпы, которые штурмовал непобедимый Александр Суворов. Немалые «сюрпризы» преподнес непредсказуемый климат региона. В то время как во многих горных районах летом нередко случались заморозки, на приморских равнинах даже в суровые зимы зеленели субтропические леса. Но самое главное – на Кавказе российским войскам противостоял особый противник – воинственные и свободолюбивые горцы, не знавшие о правилах «европейской войны» и не терпевшие над собой никакой государственной власти.
Природа региона, самобытная культура местных народов и особенности характера боевых действий оказали столь сильное воздействие на сознание российского военного сообщества, что в нем произошло переосмысление многих мировоззренческих установок, касающихся не только сущности военного противоборства, но и «мирной» жизни: межличностных взаимоотношений, эмоциональной культуры, нравов, материально-бытового обустройства. Все это привело к значительным изменениям ментальности участников событий.
В данной связи следует заметить, что проблема ментальности довольно популярна в современных исторических исследованиях. В отличие от традиционных работ она не нацелена на сухое, часто скучное, описание исторических фактов и процессов. Вместо этого, она рисует красочные картины повседневной жизни людей, воссоздает «дух ушедшей эпохи», стремится понять мысли и чувства людей минувших времен, взглянуть на мир глазами непосредственных участников событий.
Подобный подход очень важен в условиях существования неоднозначного восприятия Кавказской войны и противоречивых оценок деятельности ее участников. Так, в непосредственный период действа событий, противоборствующие стороны воспринимали ее как внешний конфликт, возникший между представителями различных политических и этнических сообществ. Для таких войн свойственно существование в общественном сознании упрощенных оценочных моделей, когда «свои» воины овеяны ореолом славы, а противоборствующая сторона воспринимается исключительно с негативной точки зрения. Однако после присоединения Кавказа к России некогда непримиримые противники оказались в одном политическом, социально-экономическом и культурном пространстве. Порой даже в самый разгар боевых действий им приходилось совместно сосуществовать. Казачьи станицы, русские села и города строились по соседству с горскими аулами, представители кавказской аристократии приобретали права российских дворян, создавались общие ярмарки. В результате постепенно налаживались мирные взаимоотношения, и происходил взаимовыгодный межкультурный обмен. Важным явлением стало заключение межнациональных браков. В результате в российском общественном сознании, особенно в политическом, Кавказская война стала во многом восприниматься как внутренний конфликт, который невозможно рассматривать в однозначных черно-белых тонах.
Подобная непростая ситуация довольно четко проявилась в интерпретации Кавказской войны в рамках отечественной исторической науки, когда при смене общегосударственных идеологических концепций радикальным образом изменялись характеристики событий и оценка деятельности их участников.
Условно процесс развития отечественной историографии по избранной теме можно разделить на три больших периода. Первый – так называемая «классическая историография» («имперская», «буржуазная», «дореволюционная»), охватывает XIX – начало ХХ вв. В основе научных исследований того времени лежал позитивистский подход, а идеологии – великодержавная имперская доктрина. В таких условиях дореволюционные историки рассматривали Кавказскую войну как реализацию прогрессивной цивилизаторской миссии России, что неизбежно приводило к идеализации российского офицерства. Причем на протяжении первой половины XIX в., когда ход противоборства складывался не в пользу «русского оружия», военно-политическая тематика находилась под негласным запретом цензуры, не допускавшей компрометации престижа государства и ее армии.
Всплеск общественного интереса к историческим изысканиям, связанным с событиями на Кавказе, произошел в результате громких побед конца 50-х – середины 60-х гг. XIX в., ознаменовавших окончательное присоединение региона. Война оказалась в центре внимания таких исследователей и участников войны как Р. А. Фадеев, Д. И. Романовский, В. А. Потто, С. С. Эсадзе1, фактически заложивших основу дальнейшего изучения темы. Впервые в их работах нашли отражение сюжеты, связанные с ролью и деятельностью российского офицерского корпуса на Кавказе. В поле их внимания оказались описания событий и наиболее ярких личностей, а также характерные особенности войск, дислоцировавшихся на Кавказе.
Значимое