– А когда мы сможем полюбоваться видом из самого дна ущелий?
– Да хоть сегодня.
– Разве выходы открылись так быстро?
– Конечно! – Усы Лилламеля затопорщились в улыбке. – На данный момент открыто более пятидесяти тоннелей. Они необходимы нам не только для притока свежего воздуха, но и для улучшения коммуникаций внутри царства.
– И для этого использовались эти огромные матки?
– Без них плавить породы – неимоверная трата времени.
Элиза Майве уже намного больше приоткрыла свои глаза, да и в голосе послышались нотки нетерпения:
– Но ведь было обещано: все силы бросить в первую очередь на раскупорку Главного Пути.
– Так мы и бросили! – Царь повернулся к женщине, взял за руку и по-дружески похлопал ее по ладошке своей когтистой лапкой. – Чего ты так переживаешь? Все равно их всех сосредоточить на одном участке нереально.
– Просто хочется быстрей увидеть Салию.
– Не только тебе одной. Но раз обещали пробить выход к завтрашнему обеду, значит, так и будет. Наши Погонщики сами веками ждали этого часа.
За последние два дня венценосные коллеги очень сильно подружились и даже при своих подданных обращались друг к другу на «ты» и без всякого официоза. Мало того, все остальные вьюдораши относились к Элизе Майве слишком странно, если не сказать раболепно. Видимо, сторонники нового правителя постарались сразу привить любовь народа к будущей владычице и применили для этого то ли древние легенды, то ли новые, но не менее действенные законы и распоряжения.
Подобные теплые отношения образовались у царя Лилламеля и с Кремоном Невменяемым. Хотя тот в последние двое суток вообще старался пропускать все официальные церемонии и праздники, занимаясь лишь исследовательской работой и лишив себя сна совершенно. Практически и на это посещение обзорной площадки его затянули