С 80-х гг. XX века в мире стал проявлять свое действие целый ряд глобальных тенденций, а действующие ранее – приобрели более рельефный характер.
Первая тенденция — к социализации мира – сформировалась на всем протяжении послевоенных десятилетий. Она ведет к неуклонному росту социализации государства, хотя в ней наблюдаются сильные колебания, то есть она развивается волнообразно, с приливами и отливами.
Вторая тенденция — укрепление частной инициативы, идущая из глубин тысячелетий и непосредственно связанная со стремлением индивида к экономической свободе. Она получила со времен Рональда Рейгана и Маргарет Тэтчер громадное ускорение. Укажем, первая тенденция – к социализации – явилась продуктом поисков просвещенных гуманистов своих эпох, мечтающих о «равенстве», «братстве» и «справедливости» (Томас Мор, Чезаре Кампанелла и т. д.), которых принято называть «утопическими коммунистами» (от знаменитого произведения «Утопия»). Коммунизм – производное от «коммуны» – первичная общественная ячейка или группа людей, объединенных общностью задач. Сильный удар по этой тенденции нанесло падение мирового социализма, но говорить о «прекращении» его действия – это принципиально неверно. Скорее речь может идти о временном явлении и видоизменении форм социализации (вместо прямого огосударствления экономики).
Третья тенденция. На базе действия этих двух параллельных тенденций (процесс дивергенции) получает мощное развитие третья тенденция – к конвергенции экономических и, отчасти, политических систем. Она получила свое конкретное выражение, в частности, в смешанной экономике и социальной ориентации макроэкономической политики национальных государств. Отсюда в развитых странах мира произошел мощный откат от кейнсианской парадигмы – то есть методологии и теории макроэкономической политики, которая исходила из однолинейно растущей роли государства в экономике. С 80-х гг. XX века наряду с кейнсианством стала использоваться и другая теория – монетарное направление неоклассической теории, в 90-е гг. ставшее доминантной методологией в экономической политике. В результате происходит сокращение прямых, непосредственных экономических функций государства, «сжатие» государственного сектора экономики. Это была тенденция объективная.
Но это было, подчеркнем указанный момент, – оправданно для зрелой, постиндустриальной национальной экономики. Для такой разбалансированной экономики, как экономика СССР, необходимо было, прежде всего, создание основ смешанной экономики (многоукладной), разработка программ по денационализации (приватизации), создание финансовых инструментов рынка и постепенный перевод административно-планового управления на принципы неокейнсианского регулирования. Вроде бы это