– Сухость не умеет образовывать связи, – пояснял удачник, – и делает все сама. Это борец, воин, он немного агрессивен, напорист, бросается в омут с головой. Это автор ссор, борьбы и спора, вечный затейник. Из-за своей горячности неподвластен рассудку: легче ему начать действовать кулаками, чем головой. Все, кто раньше шли на вы19 или стенка на стенку, ему кланялись и просили и силы, и смелости. Видимо, потому он такой неутомимый драчун и гроза села, какие и у нас есть, что обители его домов смотрят косо на обители светил, но позже поясню, – махнул рукой Васька, услышав ропот в толпе сидящих теней.
– Теперь пора пришла поговорить о Солнце, правильно ли я указываю от средней скорости планет, – то ли с насмешкой, то ли серьезно говорила учительница. Да кто там разберет, но всем был Васькин рассказ интересен.
– Не поспоришь, – начал Васька, – Фичино20 как-то сказал, что ничто более, чем свет, не напоминает природу Блага, а свет исходит от Солнца, и потому оно описывает Бога.
Тени от костра явно зевали, и им было скучно узнавать, что там говорил какой-то макаронник.
– Древние эллины, – вздохнув, продолжил Васька, – даже воспели его в виде колесницы Гелиоса21, которая каждое утро устремляется в небо, чтобы на Землю проливались лучи света, и даже великий Зевс ему не указ. Правда, имен у Солнца много: сколько народов, столько и кличек. Вспомним некоторые из них: в Египте звали Осирис, в Индии – Кришна, в Персии – Ормузд, а народ Соломона22 – Ашагед, что переводится как «огонь очень благодетельный», а еще его называли Солом, Илиосом, Пеаном, Фебом, Титаном, Диспитером – в общем, имен у него… всех и не упомнишь. Полный цикл дневного светила один наш год. Конечно, это не оно танцует вокруг нас, но, как я уже говорил, для нас главное – видимое движение, где наша планета центр, и Декарт нам в помощь. Как вы понимаете, Солнце состоит из тепла и сухости, что делает его мужской планетой и дневной,