Внезапно в моей памяти всплыл еще один случай, произошедший со мной как раз полтора года назад, в день, когда я ожидала своей очереди на собеседования в приемной «РосМоторсТранс». Я очень нервничала и случайно выронила из рук ложечку, которой помешивала предложенный мне секретарем кофе. Ложка упала и закатилась прямо под кресло, на котором я сидела. Я, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, сползла с кресла и попыталась выудить из-под него ложку, но та оказалась слишком далеко. Эта, казалось бы, мелочь расстроила меня еще больше, и я чуть не заплакала от досады, безуспешно водя рукой по полу под креслом. И вдруг ложка, лежавшая еще мгновение назад намного дальше, чем я могла бы дотянуться, оказалась у меня в ладони. Она словно сама впрыгнула в нее. Но мне пришлось быстро унять свое изумление по этому поводу, поскольку меня как раз позвали в кабинет к менеджеру, проводящему собеседование, и я, поспешно отставив чашку с ложкой в сторону, ринулась туда. А потом о странном «поведении» ложки как-то забыла, списав это на свою разгулявшуюся фантазию. И вот сегодня история повторилась…
– Беленкова, на выход, – прорвался сквозь пелену моих мыслей голос полицейского, и я встрепенулась, подскакивая на месте.
– На выход? – не поверила я услышанному. – Это как?
– Вас выпускают по подписке о невыезде. Скажите спасибо своему адвокату, – коротко пояснил тот, распахивая дверь камеры. – Он ожидает вас в кабинете следователя Паташко.
Адвокат? Какой адвокат? Что-то я никогда не слышала, чтобы государственные адвокаты столь пеклись о своем подопечном, да еще и так быстро побеспокоились насчет его освобождения под подписку. Но вслух свои мысли я благоразумно решила не высказывать и поспешила обуться.
Смешанные чувства бурлили во мне, когда я входила в уже знакомый оперативный отдел, где сидел тот самый молодой следователь Паташко, ведущий мое «дело». Вначале я увидела его русый затылок и широкую спину и уже после заметила того, кто сидел напротив него. Вернее, это была она. Жгучая брюнетка с длинными гладкими волосами и кожей, покрытой легким золотистым загаром, одетая в ярко-бирюзовое платье, тесно облегающее ее совершенную фигуру. А еще слишком молодая, чтобы быть адвокатом. Во всяком случае, я не так представляла себе адвокатов, особенно государственных. К тому же она демонстративно жевала жвачку, как это делают обычно только подростки, что уж очень резало глаза и никак не вязалось с образом юриста-защитника. Наверное, для моего случая они не могли найти никого лучшего, кроме как эту неординарную