Поступление, экзамены, истфак.
Когда узнал о зачислении, позвонил.
– Поздравляю! Да, буду рад.
Еще в прихожей, только предложив тапочки, Женя обидной скороговоркой (наверное, репетировал, подумал Леша) вычеркнул.
– Кстати, давай забудем тот случай? У меня есть девушка. Но ты хороший парень, мы могли бы общаться.
Леша кивнул, поискал слова – не нашел. Женя притворился, что буквы не рассыпались, а если рассыпались, то не у него, и Леша решил подыграть: я тут и мне еще есть о чем говорить и дышать. В двухкомнатной квартире книги роились до прихожей. Голой стены не найти. Где нет корешков, там картины без рам. Две черно-белые графики: голая женщина, голый мужчина. В глубине – маслом нарисованный райский сад. На него падает тень от шкафа, от входа видно только змею. Почему-то вспомнил: Зенон, Парменид. Но заговорил об учебнике. Женя подхватил и красноречиво ругал университетский.
– В идеале лучше читать источники, все интерпретации – ерунда. Событие не имеет никакой правды, смыслы привносим мы и этим отягощаем его постижение.
Он сидел на подоконнике, хотя рядом пустовало кресло. «Боится, что заденет меня рукой». В лифте Леша смотрел в зеркало, чтобы не заплакать. «Плакать можно только от смерти, – думал он. – Все остальное – пройдет». Решил уехать на пару недель. Подумал, почему бы не Ольхон? Мама обрадовалась: «Навестишь отца». Встретил не белым – серым, акварельным, с узорами и жилками. От августа трепетный.
– Леха!
У старого дома догнала и обняла девушка. Короткий ежик волос, высокая, худая, белый сарафан. Как мог забыть? Клала голову ему на коленки и считала чаек. Самое чистое озеро на свете, говорила Настя. Ты самое чистое озеро на свете, говорила. У ее отца была маленькая моторная лодка, и они возили туристов вокруг острова, показывали достопримечательности.
– Ты свободен? Хочешь, покатаемся?
– Я на кладбище.
Шел на могилу отца, все никак не мог дойти. Сворачивал в проулки, петлял. Трещины на стене пятиэтажек, сухие деревья, плохой асфальт. Обманчивые приметы старого маршрута. Снова на ложной дороге. Чертыхался и думал, что надо, надо идти на могилу отца.
– Да ведь закрыто уже будет, пока дойдешь. Еще успеешь.
Пошли на станцию. Настя рассказывала об одноклассниках.
– Все разъехались, а я осталась. И вообще никуда не тянет. Только вот подстриглась. Тебе нравится?
Вспомнил, как поднимались на Шаманку. Обычно шли с западного входа, но решили посмотреть боковой.
– Хоть футболку на голову повяжи.
Сама навертела себе что-то вроде чалмы из платка. «Как полотенце», – шутил он и голову покрывать не стал. Вход завален камнями,