в христианский ритуал вхождения в Великий пост со сбором милостыни и дружескими хороводами. Дети в одеждах ангелов вместо маскарадных костюмов отправлялись «наставлять на путь истинный» богохульников, игроков и куртизанок… Однако не все шло гладко: compagnacci, молодые люди от восемнадцати до тридцати лет, устав от строгих правил богоугодной жизни, настойчиво отстаивали свое право радоваться жизни… Озлобленная молодежь не раз нападала на монастырь Сан-Марко во время проповедей Савонаролы, и, к слову сказать, именно во время такого нападения в ночь с 8 на 9 апреля он был арестован и посажен в тюрьму. А пока, хоть и осужденный на молчание после запрета на проповедь, наложенного Римом, он по-прежнему невозмутимо руководил политической и духовной жизнью города.

      Так продолжалось до тех пор, пока во время неудавшейся попытки Пьеро Невезучего вернуться во Флоренцию он не совершил своей основной, по мнению Макиавелли, ошибки. Тогда Синьория, не имея убедительных доказательств, обвинила пятерых аристократов из клана Медичи в пособничестве заговору и приговорила их к смертной казни. Родственники приговоренных пытались оспорить приговор, но предводитель народа[29] Франческо Валори, подстрекаемый Савонаролой, отказался рассматривать апелляцию, несмотря на недавний закон, который был принят по настоянию самого Савонаролы:

      Во Флоренции после 1494 года государственное устройство было преобразовано под влиянием брата Джироламо Савонаролы, сочинения которого доказывают его ученость, ум и добродетель. В числе постановлений, ограждавших гражданскую свободу, был установлен закон, дозволявший апеллировать к народу на приговоры, вынесенные Советом восьми и Синьорией за государственные преступления. Закон этот прошел с большими затруднениями и после долгой борьбы. Но едва он был утвержден, как Синьория приговорила к смерти пятерых граждан за государственные преступления, и, когда они хотели апеллировать, им не позволили этого, нарушив таким образом закон. Это обстоятельство больше всего повредило авторитету брата Джироламо, потому что, если право апелляции было полезно, его следовало уважать; если же оно было бесполезно, то его не стоило так упорно отстаивать. Кроме того, заметили, что во всех последующих проповедях своих он никогда не обвинял и не оправдывал нарушителей этого закона, не желая осуждать их поступок, потому что он был ему выгоден, и не имея возможности оправдать его. Это обнаружило все его честолюбие и пристрастие, повредило его репутации и подвергло порицанию.[30]

      Это было серьезнейшей политической оплошностью: в глазах Макиавелли она дискредитировала все реформы государственного управления, инициированные фра Джироламо. Такая непоследовательность была непростительна, потому что обнаруживала «все его честолюбие и пристрастие». В письме к Гвиччардини от 17 мая 1521 г. Макиавелли назвал Савонаролу «ловкачом», а в изданной в 1506 г. первой части поэмы-хроники «Десятилетия» (Decennali) разоблачал «секту, которая подчинила