Королева роз. Сказки. Вероника Батхан

в Кандаре месяцы загрустила всерьёз. Она вспоминала мужа, его рассказы у очага, ровное дыхание в спальне, пестрый шелковый платочек, который он до сих пор, красуясь, повязывал на шею, смешные гостинцы из дальних стран. Самуэль всегда оставался рядом, защищая её от бед – даже когда уплывал к Поясу Юга. И она думала о муже, всякий раз, когда шила или варила еду, заплетала косы, и собирала яблоки. Он быль сильный и честный, её Самуэль, он любил надежные вещи и простую еду. И скорее всего не оценил бы тонкую прелесть иллюзий, как впрочем, и дети, земные от макушки до пяток. Разве что младший сын – он пошел к чудаку-капитану, потому что слоны и сирены…

      Первый гость не заставил себя долго ждать – элегантный уродец, королевский портной из Загорья явился в замок, чтобы узнать, какие платья носили благородные дамы былых времен – принцессе Загорья исполнялось шестнадцать лет, и она хотела быть самой прелестной. Тильда сильно огорчила его, но после долгих уговоров портной согласился задержаться на день – вспомнить наряды, которые шил и видел. Сбившийся с дороги к пастбищу личный повар графа Ферье позаимствовал кое-что из рецептов Тильды – заносчивый граф наотрез отказывался от простонародных кушаний, а теперь их удастся ввести в моду. Взамен он поведал о многослойных паштетах, кабанах, в которых запекают живых воробьёв, и тортах о двадцати ярусах, со своим сортом крема для каждого. Угрюмый, покрытый шрамами рыцарь, которого привез красный дракон, вообще ни с кем, кроме Кандары, не разговаривал. После его визита в оружейной появились мечи, копья, кинжалы, стилеты, шлемы и доспехи с тонкой чеканкой. Благородная дама, путешествующая с многочисленной свитой, помогла шикарно обставить замок – после её визита в Кандаре появилась не только изящная мебель, гобелены и редкостные ковры, но и мраморная ванна с горячей водой. Тильде страшно понравилось нежиться в розоватой, благоуханной чаше.

      Бард-лютнист, которого загнала в замок лютая метель, помог пополнить библиотеку, а в свободное время пел и играл баллады – то томительные и горькие, то бравурные – хоть сейчас на войну, то веселые, как ячменное пиво в кружках. Он был красив чеканной красой мужчины, подошедшего к зениту жизни – умный, лукавый взгляд, лучики морщинок у внимательных глаз, седина в иссиня-черных кудрях и короткой волнистой бородке, черная с серебром куртка, серебряные перстни на сильных пальцах, шпоры на сапогах, рукоятка ножа за наборным, широким поясом. Сильный голос – не просто мощный, способный заполнить звуками зал, но покоряющий сердце. Он пел для Тильды лунной ночью Самхейна – истории славных сражений, великой любви и площадного веселья. Тильда чувствовала, что нравится, зажигает веселые искры в темных глазах, и тянулась навстречу. Она грезила – как бы сложилась её судьба, откажись она в юности выходить замуж. Круг людей, факелы и мячи, охапки свежих цветов, шальное золото, восхищение пьяной толпы. Слезы и поцелуи,