Ире захотелось послать его ко всем чертям, но в глазах у нее уже появилось такое искательно-женское выражение, говорящее о том, что их хозяйка помимо воли считает, что перед ней находится нечто достойное ее внимания.
Поэтому она промолчала.
Том в это время оглядывался вокруг, совершенно не замечая, какими глазами на него смотрят.
– А, черт, эти парни сновав сбежали… – он уставился на нее упругим, как у совы, взглядом. – Можешь ты мне помочь немного? Мне кажется, что эта доска очень скользкая внизу, и если ее положить… Я тут покатался немного.
Доска с наружной стороны действительно оказалась гладкой, точно свежезалитый каток. Когда Том, подпирая колонну и выезжая вперед ногами, плавно опустился на спину, Ира просто взяла его за руку и повлекла за собой, не испытывая при этом ни малейшего неудобства.
– Я ведь страшно больной, – рассказывал ей Том, пока они подбирались к эскалатору. – Я ведь распухший весь: снизу доверху. У меня энцефалит. Муха, знаешь, укусила, такая большая красная… муха.
Он ненадолго заткнулся, обдумывая, что же значит – «красная».
– Ну, она стала красной, конечно же, после того, как укусила. Ты понимаешь, я чуть просто не рехнулся…
– Всегда думала, что энцефалит от клещей.
– Ну да, конечно, от клещей, от мух, от прочей всей этой гадости.
У самого эскалатора поток людей сгустился. Общение с Ирой прервалось. Она осторожно прокладывала путь прямо к цели, в то время как Том за ее спиной шумно оповещал остальных о своем присутствии. Потом Ира исчезла, сомкнутые плечи продавили ее вперед, оставив ему лишь ладонь и часть руки, обрывающуюся у локтя. Том оказался в окружении бесперебойно ступающих ног. Он попытался вернуть девушку обратно, но тем только усугубил свое положение: дернув раз-другой, он вдруг с ужасом ощутил, что лишился ее верного водительства. Рука ее выскользнула в самый неподходящий момент, перед заходом на постой, быть может, тем счастливо избавив Ирину от сложных переломов, но вот его оставив судьбе на полный произвол.
Том тотчас вцепился в первую попавшуюся конечность, но ошибся адресом, ему вложили монетку, и он принужден был переметнуться на чье-то пальто. Его вновь стряхнули, доска оказалась резко вывернутой влево, – и в следующий миг он перекрыл доступ на ленту, став твердо поперек, как волнорез.
Движение споткнулось, а затем через него полетели подошвы, сумки, чемоданы и дети. В воздухе повисла недоуменная брань и ответом ей был вопль Тома, которого успели ткнуть дамской шпилькой. Словно полк солдат ринулся в атаку, все как один в тяжелых сапогах, и Том уже не мог кричать, он отбивался что есть сил руками, в бешенстве рассылая тумаки направо и налево.
К счастью, Ира в этот момент находилась поблизости у стены, поджидая Тома, и все видела. Шум борьбы заставил ее немедленно действовать – она снова бросилась в толпу. Причудливым тараном разрезав слипшуюся массу, она пробилась к будке дежурной