Итак, мой потенциальный враг – маньяк. Что я о них знаю? Первое. Я знаю, что маньяки любят возвращаться на то место, где однажды уже замочили кого-нибудь. Отсюда вывод: в полуразрушенном доме мы больше репетировать не будем. Второе. Маньяки охотятся всегда на одних и тех же: например, на блондинок, на проституток и т. д. В данном случае предмет охоты – режиссер, а не, например, исполнитель. (Охоться он за исполнителем, меня бы внедрили в качестве исполнителя.) Значит, надо подыскать для себя такую точку, с которой наиболее безопасно вести репетиционный процесс. Такая точка – режиссерский пульт в зрительном зале, хорошо, если он еще будет со всех сторон окружен артистами. Ну, вроде бы пока все. Это вроде бы те меры, которые я смогу в ближайшее время предпринять, чтобы избежать уготованного мне конца или хотя бы продлить агонию.
Труппа, которой меня представили как нового главного режиссера, была прикольной. Поскольку мой начальник Баталин упорно склонял меня к версии, что убийца находится в театральном коллективе, то я был вынужден детально его изучить, чтобы впоследствии отчитываться о том, как я разрабатываю эту версию. Первым делом в глаза бросался прыщавый длинноволосый раздолбай, который из-за своей непомерной длины извивался, как любимая мной вермишель. В нем не было ни темперамента, ни огонька, флегма флегмой. Он-то и репетировал роль Дона Карлоса. Кстати, именно такой «флегмой» и являют этого героя все, кто когда-либо ставил «Каменного гостя». Ему-то и адресовала свой монолог Лаура-режиссер в тот момент, когда ее полоснул ножом человек с неуравновешенной психикой. Но примой в этой труппе безусловно была не потерпевшая. Примой была этакая дежурная красавица с размалёванным лицом, рослая, с неплохой фигурой и хриплым, надтреснувшим голосом. Такие актрисы, как правило, есть в каждой труппе. С ними обязательно спит то премьер театра, то главный режиссер. Как мне сообщил по дороге капитан Баталин, раньше с ней спал главный режиссер, пока его не заменили на нашего сотрудника, которая была женщиной. Поэтому сейчас эта прима снова спала с премьером.
Премьера нетрудно было вычислить, смазливый, с масляными глазами, такие в этом мире не хотят замечать ничего, кроме женских ног и своего отражения в зеркале. Нетрудно было догадаться, что, когда эта парочка вылезала из постели и доползала до сцены, то изображали на ней: она – Дону Анну, а он – Дона Гуана. Пошлее ничего не придумаешь. И опять же именно такую пару назначали на две главные роли те, кто ставил когда-нибудь «Каменного