– Он сбил на дороге косулю, – сообщила Мануэла Бауэр.
– Это не его вина! – сказала Джиллиан и невольно залилась слезами.
– Он не должен был садиться руль, – отрезала сотрудница полиции. – Независимо от того, что вы говорили и что вы делали.
– Это моя вина… – все еще всхлипывала Джиллиан.
– К сожалению, ничем не могу вам помочь, – в голосе женщины-полицейского слышалось нетерпение, – с уголовно-правовой точки зрения вины на вас нет.
Уходя, она вручила Джиллиан памятный листок организации, оказывающей помощь жертвам преступлений, и поинтересовалась, не нуждается ли она в поддержке какого-либо рода или в услугах психолога.
Джиллиан отрицательно покачала головой:
– Об этом позаботятся мои родители. Мне вот нос нужен, это да.
И попробовала было засмеяться, но даже сама напугалась раздавшихся при этом отрывистых звуков.
Шофер такси помог Джиллиан пересесть в кресло-коляску и завез ее в подъезд, потом вернулся к машине за сумкой. Поставил ее рядом с коляской и замешкался.
– Идите, идите, – сказала ему Джиллиан. – Сейчас ко мне спустятся.
Сумку ей пришлось положить на колени, потому что одной рукой управлять коляской не получалось. На лифте она поднялась на верхний этаж. К счастью, во всем доме нет ни одного порожка. Настоящий шок – тишина в квартире.
– Ау! – закричала Джиллиан, хотя и знала, что откликнуться некому. – Ау!
Квартиру они купили три года назад. Просторные комнаты, светлый паркет и окна до самого пола. В гостиной вся стена стеклянная, и дверь ведет на балкон. Оттуда вид на весь город и на озеро. Если встать напротив дома, с улицы просматривается чуть ли не вся гостиная, но Джиллиан это нисколько не смущало, даже наоборот. Ей нравилась эта прозрачность, а когда друзья говорили, что она, дескать, поселилась в витрине или в аквариуме, Джиллиан только смеялась в ответ.
По соседству проживали в основном пожилые люди, большие окна они завешивали шторами, а по вечерам еще и опускали жалюзи.
Джиллиан почти никого из соседей не знала. Здоровались только, встречаясь в подземном гараже или на лестнице.
Гостиная оказалась прибрана, а на столе – букет увядших роз. Джиллиан купила их две недели назад, чтобы подарить Дагмар, но в конце концов забыла взять с собой. Вероятно, мать оставила их тут из чувства такта. Вода в вазе мутная и дурно пахнет, некоторые лепестки уже осыпались. Джиллиан сгребла лепестки рукой, а они на ощупь мягкие, как бархат. Подержала минутку в сжатом