Штурм был отбит с колоссальными потерями для осаждавших. После неудачного штурма Москвы пути Владислава и Сагайдачного разошлись. Владислав пошел на Север, попытался взять Троицкий монастырь, потерпел неудачу и подписал с царским правительством перемирие. А Сагайдачный пошел на юг, на Серпухов и Калугу. Удаляясь от Москвы у него восстанавливался аппетит к разбою. Ворвался в Серпуховский посад, все пожег, порубил жителей, не успевших спрятаться в древний белокаменный Кремль на храмовой горе, обстрелял из пушек Кремль, попытался его взять, но, не взявши, ушел на Калугу, где проделал то же самое.
Банды Сагайдачного вырезали не только городское население, но и сельское, вообще всех, кто встречался на их пути.
Казаки довольные вернулись с награбленным в Запорожскую Сечь.
Поляки вернулись к себе, не солоно хлебавши: поставить Владислава на царский трон не удалось. Наступало время рассчитаться за услуги казаков. Те быстро промотали награбленное, а держать такое огромное число вооруженных людей в бездействии было трудно. Поляки решили навести порядок в казацком хозяйстве, сосредоточив значительные военные силы на Украине, чтобы навести там порядок. О воинской помощи казаков польское правительство забыло. Что оставалось делать Петру Сагайдачному?
Возникла мысль: «А не помириться ли с Москвой?» Посылает гетман в Москву своего человека с письмом к царю Михаилу:
«…казаки, предки наши прежним великим государем, царем и великим князем повинность всякую чинили и им служили и за свои службы царское милостивое жалованье себе имели, так же и мы царскому