В этот момент Максу вдруг стало очень горько на душе, он сглотнул подкатывающий к горлу ком, и подумал о том, как, в общем-то, глупо закончилась эта дуэль. О том, что Вики теперь уж наверняка будет с Алексом. О маме и о том, что ей наверно сейчас позвонят и тогда… Он даже не захотел думать дальше этого «и тогда», в ступоре продолжая смотреть на груду покорёженного метала, не так давно бывшего отцовским пикапом. В какой-то момент мысль о том, что его увезли, а он все ещё тут, наконец, посетила сознание Макса, крепко застряла там и пустила свои корни во все уголочки его восприятия.
– Печальная картина, да? – раздался неожиданно спокойный мужской голос откуда-то сзади и сбоку.
Макс медленно обернулся, стараясь убедить себя, что всё это плохой сон, но никого не увидел.
– Нет, Макс, к сожалению, это не сон, – голос так же невозмутимо ответил на немой вопрос Макса.
– Кто вы? Что вы здесь делаете. Я вас не вижу. – Макс полностью развернулся, чтоб убедиться, что сзади никого нет.
– Я? – Невидимый собеседник осёкся, не ожидая такой реакции. – Я здесь, ну скажем, за неимением более точного определения, по работе. Однако, это не так важно, куда важнее для тебя сейчас понять, что ТЫ здесь делаешь.
Страшная мысль, наконец, нашла дорогу в сознание Максима.
– Я умер…, да?
– Ну, – голос ответил интонацией, как будто его спросили о чем-то обыденном, как погода на этой неделе. – Формально нет, тебя отвезли в госпиталь и после пары операций перевели в реанимацию. Можно сказать, что медики собрали тебя из кусочков, более-менее правильно, и твоё тело способно снова поддерживать жизнь. Но практически, сейчас в больнице лежит только тело. Машины следят за искусственно поддерживаемым сердцебиением, а капельницы подают твоему телу питательные вещества, как топливо, для продолжения физических процессов. Твоё сознание всё ещё тут. В больнице лишь оболочка. Поэтому понятие «живой» применять к тебе можно только с большой натяжкой.
– Кто ты… вы? – повторил Макс свой вопрос.
Голос внезапно стал немного раздражённым.
– Зачем ты тратишь своё время на неважные для тебя вопросы? Ты лучше подумай, как глупо ты поступил! Посмотри, сколько боли ты причинил!
Перед Максом внезапно возникла картина его палаты, он лежал весь в бинтах, медицинских проводах и трубках. Отец говорил с врачом, а мама плакала возле его кровати, рядом с которой, в слезах, его маленькая сестрёнка что-то говорила, гладя её по руке. Макс попытался отвернуться, но сцена из больницы, как голографический экран, повернулась вместе с Максом.
– Что отворачиваешься? – усмехнулся его собеседник. – Не нравиться смотреть на результат своих действий? – голос стал строгим. – И ради