Он – уже не человек, с мнением которого считались даже президенты Соединенных Штатов.
Теперь он – почти беспомощный старик, борющийся со смертельной болезнью.
Он – Аллен Уэлш Даллес, человек, сохранивший достоинство и честь, даже перед лицом старости и надвигающейся смерти.
Удобно расположившись в кресле-качалке, Даллес закурил старинную кубинскую трубку ручной работы, набитую прекрасным гаванским табаком, смешанным с колумбийской «травкой».
– Итак, молодой человек, – Даллес говорил тихим и слегка скрипучим голосом – так, что записывающему за ним первокурснику Принстонского университета приходилось напрягаться, чтобы его расслышать, – вы хотели встретиться со мной. Ваша настойчивость, которой можно позавидовать, меня поразила, и я готов уделить вам время. Но используйте его грамотно.
Даллес, даже будучи немощным стариком, периодически заходившимся в приступах кашля, оставался тем же жестким и чванливым человеком, которого боялись все. И это качество было достойно всяческой похвалы.
– Если быть откровенным, – немного неуверенно сказал молодой гость Даллеса, – то меня интересует ваше видение внешней политики США, особенно в отношении Советского Союза, сэр.
Даллес окинул оценивающим взглядом сидящего напротив первокурсника с блокнотом в руках, на обложке которого красовался Дональд Дак, и от стеснения ерзавшего на стуле.
– Как вас зовут?
– Джонатан Питерс, сэр.
– Джонатан, вы проявляете не свойственные людям вашего возраста интересы, – произнес Даллес.
Питерс замялся.
– Это для курсовой работы, сэр, – наконец сказал он, – не хочется быть банальным, как большинство.
Даллес усмехнулся:
– Пусть так. – Будучи опытным разведчиком, прекрасно отличавшим, где правда, а где ложь, он словам гостя не поверил. – Скажу так: я всегда считал, что нашим стратегическим врагом, угрозой национальным интересам и американским ценностям всегда была и останется Россия.
– СССР? – неуверенно уточнил Питерс.
– Нет-нет, мой друг. Я конечно стар, но не настолько, чтобы не следить за тем, что говорю. – Даллес затянулся и медленно выпустил дым. – Именно Россия. Советский Союз не что иное, как конструктор, собранный вокруг этой страны. Его развал неизбежен, и, видит Бог, к этому ЦРУ не приложит руки. Однако для меня главной целью являлось нивелирование России как государства. Россия – как антибиотик против разносимых нашим правительством вирусов вроде демократии и прав человека.
Джонатан Питерс, не отрываясь, дословно записывал все, что говорил бывший шеф разведки.
– А главный инструмент в развале я видел исключительно в людях. Ведь сознание людей способно к изменению. Посеяв там хаос, незаметно подменив человеческие ценности на фальшивые, мы можем заставить людей верить в них.
– Но каким образом? – оторвавшись от записей, спросил Джонатан.
– Вы спрашиваете как? – Даллес видел, как в глазах сидевшего