– Это уже прошлый век, – ответил парень, даже не взглянув на нее.
– Хороший у тебя телефон. Новый?
Он пошевелил головой, закрытой капюшоном. Девушке был виден только его левый глаз, который с подозрением следил за ней.
– Не думайте, я его не украл.
– А я так и не думаю, – ответила Люси и мгновенно вспомнила о новом телефоне, который кто-то дал Карен.
– Да и вообще – это не телефон. Это айпод. Мне его дед купил.
– Здорово.
Гэвин что-то пробормотал в ответ и вернулся к игре.
– Мне жаль, что так вышло с Карен.
– Полное дерьмо, – выругался подросток. – Она была хорошей. Когда меня забрали в этот приемник, она мне помогала.
– А тут еще и смерть отца. Я понимаю, что Карен не была твоей родственницей, но все равно… Эти несколько недель были для тебя непростыми.
– Мой папашка был бесполезным сукиным сыном. Оплакивать его никто не будет.
Люси ничего не сказала. Ее внимание привлекла пара, сидевшая напротив и внимательно их разглядывавшая. Скорее всего их интересовало, откуда у Люси, которой еще не было и тридцати, взялся сын-подросток.
– У него были проблемы, – неожиданно продолжил разговор Гэвин, сопровождая свои слова жестами. – Так мне мозгоправ говорила.
– Мозгоправ?
– Ага, меня тут заставили встречаться с одной – типа поговорить.
– Ну и как?
– Да полное дерьмо! Она говорит, что до фига людей из Смутных времен теперь убивают себя. Чего-то там про интер-что-то, гнев и вину.
– Интернализованные[22], наверное.
– Ага, вот именно. – Он перестал водить пальцами по экрану. – А что это значит? – прозвучал тихий вопрос. – Ее я не стал спрашивать, а то еще подумает, что я тупой.
– Но ведь ты не тупой.
– А я и не говорю, что я тупой. Я сказал, что не хочу им выглядеть. Почувствуйте, как говорится, разницу.
Люси не стала обращать внимание на этот комментарий.
– Это значит, что в Смутные времена у людей был клапан, через который они могли выпускать свой гнев, чтобы от него избавиться. Но времена эти закончились – а гнев не испарился в одночасье. Он так и остался, но теперь многие не могут избавиться от него так, как делали это раньше.
– Ага, всякие там шествия, волнения и все такое…
– Вот именно. Или просто безмолвная поддержка того, что происходило. Отказ видеть очевидное. Знаешь, люди могут иногда стать соучастниками происходящего, даже ничего не делая.
Подросток молчал, и Люси поняла, что он ей не верит, хотя и ни за что не признается в этом после того, что наговорил ей раньше.
– В любом случае это неважно. Это значит, что когда они не могут избавиться от своего гнева – или от чувства вины, как в случае с твоим отцом, – привычным способом, то обращают его против самих себя.
– Вроде как сжигают себя. Прямо как Карен.
На мгновение Люси удивилась, что Карен откровенничала о своих проблемах с Гэвином. Ведь они не так давно познакомились.