Наконец, необходимо подчеркнуть важную особенность мифов: символичность и поэтичность. Реалистичные изображения богов, оставленные нам представителями былых цивилизаций, и прежде всего египетской, не должны вводить нас в заблуждение. Некоторые исследователи склонны толковать их как отражение примитивных представлений о природе, фантастических образов, символизирующих материальные объекты и явления. С такими взглядами трудно согласиться.
Представьте себе, что бы мы подумали об интеллектуальном уровне людей XIX века, если бы изучали только поэтические произведения? Символы, поэтические образы, имена богов (преимущественно античных) неопровержимо свидетельствовали бы о том, что разум человеческий блуждает в мистическом тумане.
Вот малая часть примеров из Пушкина: «Тебе, наперсница Венеры, / Тебе, кетовой Купидон / И дети резвые Цереры / Украсили цветами трон…»; «О боги мирные полей, дубров и гор…»; «Храни меня, мой талисман…»; «…И шестикрылый серафим / На перепутье мне явился…»; «Ты, соперник Аполлона, Бельведерский Митрофан»; «Бог веселый винограда…» А вот некоторые строки Тютчева: «Чародейкою Зимою / Околдован лес стоит…»; «Зима недаром злится, / Прошла ее пора…»; «О рьяный конь, о конь морской…»; «Два демона ему служили, / Две силы чудно в нем слились: / В его главе – орлы парили, / В его груди – змии вились…»; «Есть близнецы – для земнородных / Два божества – то Смерть и Сон…»
В далекой древности преобладало поэтическое воззрение на природу. И когда на египетском рисунке или в тексте пирамид присутствует образ небесной коровы, то лишь весьма наивный человек – и тогда, и теперь – может всерьез отождествлять земную корову, дающую молоко, с небесной божественной коровой, оставившей в небе Млечный Путь.
Обилие богов Древнего Египта, их неустойчивость, сложные взаимоотношения и взаимные переходы логичней всего объяснить не только изменчивой социально-политической ситуацией в стране, но и проявлениями сложной поэтической символики. Вдобавок, невозможно в деталях восстановить ту обстановку, в которой создавались те или иные мифы, рисунки, тексты, а также индивидуальные особенности авторов, их взглядов на мироздание и место в нем человека, их отношения к богам.
Не исключено, что за множеством имен разнообразных божеств скрыто нечто единое, всеобщее и тайное. Так, по крайней мере, думал английский египтолог конца XIX века Уоллис Бадж. По его словам: «Читая древнеегипетские религиозные тексты, читатель может убедиться, что египтяне верили в Единого Бога, самосущего, бессмертного, невидимого, вечного, всезнающего, всемогущего, непостижимого, творца неба, земли и подземного мира… Именно эту часть их воззрений следует признать основополагающей…»
В таком суждении есть определенный резон. Известно, что подлинное имя Бога считалось священным и тайным, а завет не упоминать имя Божие всуе существовал у едва ли не всех племен и народов с доисторических времен. Называя отдельных богов, реалистически