А всё пронимает дрожью,
И жаль, что мы лишь друзья.
Но хватаешь за руку вдруг,
И просишь на миг остаться.
«Я люблю тебя, не как друг».
И я начинаю сдаваться…
«Стой же…. Постой, люби… мый…».
– И осталось всё далеко.
Мир сломался, нами делимый,
И сложился в новый легко.
Память
Мне память в угол комнаты скребется,
Чуть нехотя приоткрывает дверь.
Она мне заменила солнце,
Уснув у ног моих, как прирученный зверь.
Она стучится в окна по ночам,
И мне приносит долгий разговор,
И до утра сомкнуться не дает очам,
Мне навевая мой прошедший вздор.
Мне память в строчки ровные ложится,
И в голове моей рисует фразы,
Она в душе моей хранит все лица
Тех, кого я запомнил сразу.
Она со мной, незримая, но милая,
Словно сестра, покинув отчий дом,
Все ещё так же искренне любимая,
И нужная, что в нем иль не в нем.
«Да какие к черту стихи?»
Да какие к черту стихи?
Мне б хоть себя понять,
Не наложить руки
На мятую
С бредом тетрадь.
Не позвонить не тому
И прошептать:
«Я тут пошла ко дну.
Придешь меня доставать?».
Не заиграться в сильную.
«Правда, все норм»,
Выдавить улыбку несильную.
На дне-то я – рыбий корм.
Не переборщить с курением.
«Ты ж бросила вроде…
Нет?».
Закончить стихотворением
В голове
Накопившийся бред.
Да какие к черту стихи?
Мне б на себя
Не наложить руки.
28 июля, 2012
Умер он!
Когда провозгласят газеты: «Умер он!»,
Когда по мне споют за упокой,
Ты им не верь —все это – сон,
Я остаюсь ведь здесь, с тобой.
Я буду тенью в стенах жить,
Во снах к тебе являться,
И вечной памятью служить,
И над врагами век смеяться.
К твоим младенцам приходить
И петь им сказки до рассвета,
Я буду сквозь года бродить,
Я буду рядом, а не где-то.
И я прощу брак не со мной,
Ты ведь млада, заслужишь счастье,
И я уйду на свой покой,
Ведь ты держала здесь отчасти.
Когда последний лучший друг
Забудет про меня, как сон,
Тогда и правдой станет вдруг
То восклицание: «Умер он!».
«Я, конечно, лежу на дне…»
Я, конечно, лежу на дне,
На котором без тебя пусто.
У тебя ничего ко мне.
У меня к тебе…
Только чувства.
А я и не в курсе…
Знаешь, а я и не в курсе,