Арсений работал над своим самым любимым незаконченным полотном, которое он назвал «Протест Марии». На нем была изображена Дева Мария, протестующая против употребления любого алкоголя людьми. На картине она представала в образе подвыпившей тусовщицы в коротком блестящем платье с ребёнком на руках, тянущимся к её бутылке. Макияж молодой женщины был сильно размазан, а поза, выражавшая полное пренебрежение к нравственности. Единственное ее сходство с привычным образом Девы Марии было сияние вокруг головы. На фоне главной героини темными силуэтами с ярко-контрастными бликами мелькали люди, отрывающиеся в ночном клубе.

      Художник давно работал над этим творением. Он специально медленно начинал картину – не окунался в неё со всей головой, не бросал на неё все свои силы. Писал ее параллельно с другими полотнами, как бы растягивая удовольствие. Арсений знал, что если бы он делал только её, она могла быстро надоесть, и закончить её было бы уже проблематично.

      – Вы знаете, что случилось у меня сегодня? – начала после долго молчания разговор Кристина.

      – Да откуда же мы знаем, что у тебя случилось… – съязвил Михаил.

      – Сегодня утром у меня кот поменял окрас! Я выхожу из душа, еще подумала странно Тимба не кричит, есть не просит. Смотрю, а на диване какой-то рыжий кошак сидит. А я живу на пятнадцатом этаже – откуда он мог взяться??? Ведь у меня белая кошка.

      – Как интересно… – послушалось с другого конца мастерской и все напряглись, ожидая финала.

      – Хотела этого кошака в шею гнать, а смотрю ошейник на нём Тимбы и мордочка её. Я её позвала и она сразу на кухню к миске побежала! Чудеса да и только. Кто-нибудь такое встречал раньше?

      – Не-е-е-т! Я такого никогда не видел! У меня кошки и с балконов с 9-ого этажа летали, и терялись на два месяца, и линяли так, что пол задницы лысые были. Но что бы цвет шерсти менялся…

      – И я такого не помню. Даже при рождении они не меняют больше окрас. Какие родились такие и остались…

      – К ветеринару отвези её! Заморозь до лучших времен, там разберутся! Это колдовская кошка сожги её на костре, пока не поздно! – кричал советы кто-то из другого конца студии.

      – А у меня, представляете, вчера любимый кактус как пошёл ввысь! За ночь сантиметров, наверное, на 20 вымахал! Такого уже я никогда не встречал! – рассказал Женя.

      – Бли-и-и-ин, а мне нечем похвастать… – грустно и смешно одновременно произнёс кто-то за спиной.

      Время за работой пролетело быстро, стандартный день в мастерской подходил к концу. Кто-то из художников успел уйти, кто-то наоборот только пришёл, планируя работать и ночью. Арсений уже начал собираться, как неожиданно почувствовал себя плохо. Голова резко закружилась так, что он чуть было, не упал на свою картину и палитры.

      – Ты в порядке?! – его подхватил художник за соседним мольбертом.

      – Да-да, всё хорошо! – успокоил всех Арсений.

      Но у самого по телу шёл не прерываясь озноб, голова продолжала кружится, периодически перед глазами мелькали, то зеленоватые