В конце апреля мы договорились о возможности порыбачить в Астрахани. Если мне захотелось, я точно знаю, что будут проблемы. Там, в Астрахани, уже заказан катер, на котором мы сможем выйти в море и будем рыбачить. Готовы машины для поездки к дальним озерам, где полным-полно рыбы. Разработаны маршруты, готовы люди. Я чувствую, что я завишу от своего желания, но пытаюсь себя утешить: ну не исчезнет же вся рыба в Астрахани. Мне интересно, как же выкрутится природа, чтобы обломать мои желания. Скорей всего, я не смогу попасть по каким-то причинам на рыбалку. Хорошо бы живым при этом остаться, а то кто знает, с какой силой меня будут тормозить. Все решилось просто и красиво. Когда мы приехали в Астрахань, то встречающие разводили руками: «Перед вашим приездом два дня шел ливень, настоящий потоп. Катер ушел в море и где-то застрял, а все дороги размыты и проехать на озера невозможно». Так что в результате мы в основном пили пиво и ели сушеную воблу. Но когда я на все махнул рукой, порыбачить все-таки удалось. Рядом с городом протекала какая-то речка, и по ней тоже шла вобла на нерест. Весь берег был усыпан рыбаками. Светило солнце, была великолепная погода. Я поймал штук 20 рыбешек и был в восторге.
Но вернемся к событиям 1999 года. Они были для меня очень поучительными. И прежде всего это было связано с моей поездкой в Париж. Встреча второго тысячелетия. Один из самых больших праздников в истории человечества. Все объединяются в одном порыве независимо от национальности. Мы с женой решили встретить католическое Рождество в Париже и перед Новым годом улететь обратно. Чем лучше представляется будущее, тем сильнее хочется из настоящего побыстрее переместиться туда. Тогда я не знал, что мечта о будущем, переходящая в желание переместиться туда, – это нарушение высших законов, программа уничтожения настоящего. В чем смысл жизни? В обретении Божественного. Для этого нужно сжать время, и сжимается оно эмоцией. В каждой эмоции причина сжимается со следствием, будущее с настоящим. Поэтому