На Грорга надвинулись свинцовое небо, Часовая башня, бескрайняя гладь океана и чаша бухты с угрюмой черной громадой острова, ощетинившегося зубчатой кромкой леса. В память врезались крик альбатроса, ветер, треплющий одежду, и пронизывающий холод. А еще – запах моря. И бородатое, пока молодое, но испещренное шрамами лицо человека, крепко державшего его тело. Отца.
Едва научившись ходить, Грорг поднялся на палубу дракха. Отец вел его за руку по шаткой доске пандуса. Между бортом корабля и настилом причала волны лизали облепленные ракушечником столбы. Все вокруг было большим. Люди отца готовились к отплытию. Скрипели снасти. Палуба под ногами мальчика мерно покачивалась. К горлу подступил комок.
– Привыкнешь. – Хлодрик ободряюще тронул его плечо.
Мать он видел редко. Все детство прошло в походах, тренировках с оружием, изучении корабельного дела. Его учили читать карты и ориентироваться по звездам. К шестнадцати годам Грорг мастерски владел клинками, секирой, копьем и щитом, хорошо стрелял из лука. Предпочитал он, правда, двуручный меч. Уже тогда.
– Знатный конунг растет, – приговаривал отец.
За плечами Грорга было несколько стычек на море и жестокий бой при Красной горе. В тот день пал один из его друзей. Хлодрик, в одиночку прорубившись сквозь строй мечников, снес голову Динхарту Висельнику, за что и получил свое прозвище. В него словно вселился бешеный зверь, его секиры сеяли смерть на поживу воронам, а в корчме «У семи гномов» месяц спустя поговаривали, будто Хлодрик испил отвар берсерка. Оттого и сражался как сумасшедший.
Сумасшедшим, однако, конунг не был. Страной управлял твердо, все его походы приносили прибыль. Остров процветал. Воины любили конунга и готовы были плыть под его рукой куда угодно. Простой люд – рыбаки, охотники и сборщики янтаря – почитали его мудрым правителем.
Недовольство зрело лишь на южной оконечности острова, там, где находилась вотчина Норума Кривого. Норум – младший брат Хлодрика, – получив увечье в одной из стычек с рюгенцами, разочаровался в образе жизни, который вел конунг. Он полагал, что нужно больше заниматься торговлей, а не бесконечными грабежами.
Однажды, после удачного набега, вернувшийся с богатой добычей Хлодрик устроил в крепости пир. Скальды славили подвиги его предков, воспевали битвы, через которые прошел он сам. Мед лился рекой. Тогда, улучив момент, Норум сказал, что Торговая компания желает разместить на острове свое представительство. Это сулит небывалые выгоды, добавил он. Конунг согласился.
В ту ночь Грорг стал мужчиной.
Имя девушки, с которой это произошло, он не помнил. Простолюдинка, дочь кузнеца, кажется. Это событие затмило все. А зря.
Вскоре бухта приняла первый корабль компании. Он отличался от быстроходных дракхов, длинных и узких, с высоко поднятыми носом и кормой. Не было на корабле пришлых ни головы дракона, ни щитов. И весел тоже не было. Судно казалось массивным и неповоротливым и отличалось исполинскими размерами. Трехмачтовое, оснащенное парусами различных форм