Мальчик поднял голову.
– Иди помогать! Поможешь копать – получишь двадцать пять эре.
Тот кивнул.
– Вот и договорились. Возьми себе лопату. Там, в сарае.
Мальчик убежал.
– Кто это? – спросил Герлоф. – Похоже, не местный…
– Арон Фред? Нет, не местный. Из Рёдторпа… ну, знаешь, хутор, чуть южнее Стенвика. Какая-то дальняя наша родня. – Бенгтссон поставил бутылку за надгробьем и почесал в затылке. – Родственник incognitus, если юный Лавидссон понимает, о чем я говорю.
Герлоф никогда не слышал про Рёдторп и не понимал иностранных языков, но на всякий случай кивнул. Он знал только, что у Бенгтссона маленькая дочь. Так что какой-нибудь племянник. Или двоюродный племянник. Или троюродный.
Бледный incognitus прибежал с лопатой. Не говоря ни слова, встал рядом и начал копать.
Земля по-летнему сухая и легкая, почти без камней, копать легко. Уже через несколько минут Герлоф наткнулся на человеческую кость. Бедренная, решил он, уж очень большая. Копнул в сторону, положил туда кость и присыпал землей – такие находки не редки. Герлоф совсем недавно работал могильщиком, но ему уже не раз попадались человеческие кости. Остатки старых захоронений.
Они копали больше часа.
Солнце зашло за тучи, и сразу стало холодно. У Герлофа в голове вертелась старая история.
Как-то раз коммивояжер постучался в дом на Эланде. Ему открыл маленький мальчик.
– А твой отец дома?
– Нет, господин.
– А он далеко?
– Нет, господин, не далеко. Он на кладбище.
– А что он там делает?
– Ничего особенного. Он там похоронен…
В одиннадцать часов послышалось ржание. Герлоф оглянулся. Пара белых лошадей, окруженных облаком жужжащих мух, тащила черную повозку с деревянным крестом на крыше – марнесский катафалк. Рядом с извозчиком сидел пастор. Эрлинг Самуельссон. Погребальную службу решили провести в доме покойного, так что заносить гроб в церковь не было необходимости.
Могилу к этому времени отрыли. Роланд Бенгтссон прикинул глубину, удовлетворенно кивнул и помог мальчикам выбраться из ямы. Отряхнулся и пошел к моргу.
Катафалк остановился там же. Дорогой гроб из полированного луба сгрузили и поставили на траву. Родственники покойного потоптались и пошли по домам – процедура предания покойного земле их присутствия не требовала. Остались только пастор и братья. Они стояли по обе стороны гроба и не разговаривали друг с другом. Стояли молча в черных костюмах, и будто грозовое облако висело между ними, вот-вот проскочит искра.
Но церемония есть церемония. Братьям полагается нести гроб до могилы – с помощью Герлофа и Бенгтссона, естественно. Вдвоем не донести.
– Взялись, – скомандовал Бенгтссон, и они подняли гроб.
Эдвард Клосс был не дурак поесть и вообще не отказывал себе в жизненных радостях, так что гроб был очень тяжелый и сильно резал Герлофу плечо. Он шел маленькими шажками, и ему показалось,