Сопоставим Японию с Германией. По площади они почти равны, а по населению вторая всего на треть уступает первой. Японская железнодорожная сеть имеет общую протяженность 27 тысяч километров, германская – 41 тысячу. Но если в Германии поезда ежегодно перевозят менее 2 миллиардов человек, то в Японии – почти 23 миллиарда. Объем перевозок на порядок выше! И во многом именно потому, что Страна восходящего солнца стала царством суперэкспрессов.
Избрав японский подход в отношении к рельсовому транспорту, Китай рассчитывает, что таким же путем пойдет и такая обширная страна, как Россия. Нет сомнения, что опыт их общего дальневосточного соседа – Японии, создавшей «Синкансэн», мог бы пригодиться при модернизации Транссибирской магистрали. В частности, японская идея проложить железную дорогу Хоккайдо – Сахалин – материк позволила бы ездить прямым поездом от Токио до Лондона и резко повысила бы рентабельность трансконтинентальных контейнерных перевозок.
Как царство суперэкспрессов, Страна восходящего солнца могла бы помочь России и Китаю стать мостом между Западной Европой и Восточной Азией, возродить на новом витке истории идею Великого шелкового пути, что стало бы залогом процветания наших соседних государств в XXI веке.
Лицом к диаспоре
Шел первый год моей заграничной жизни. Я начал работать в Китае и впервые приехал с женой в Шанхай. У входа в магазин «Дружба» к нам подошел пожилой человек.
– Услышал русскую речь и решился попросить об одолжении. Не могли бы вы купить мне три куска мыла? Я тут же с вами рассчитаюсь. (Покупать товары в «Дружбе» могли только иностранцы.)
Я выполнил просьбу, но местный консул настоятельно рекомендовал мне впредь не вступать в контакты с «белогвардейцами» (как тогда у нас называли русских эмигрантов).
Недавно в нашей печати появилось слово «возвращенец». Я искренне рад, что это новое понятие входит в обиход, что среди тех, кто по разным причинам покинул страну до или после краха советской системы, появились желающие вернуться на родину.
Никогда не забуду зал русского эмигрантского клуба в Шанхае 50-х годов. По моей просьбе посольство многократно поручало мне выступать там на праздничных вечерах. Перед каждой такой встречей по традиции заводили старый граммофон. И у седовласых людей на глазах наворачивались слезы от пения Вертинского:
Здесь под небом чужим
Я как гость нежеланный…
Многих наших соотечественников забросила на чужбину гражданская война, другие попали туда как «перемещенные лица» после