– Алло! – она уже знала, что это звонит Антон.
– Привет, любимая, как ты там, уже проехала поворот? – беспокоился муж.
– Поворот? Вроде нет еще, я дорогу плохо знаю.
– Осторожней, пожалуйста, помни, о чем я тебе рассказывал.
Но последних слов Наташа уже не слышала. Прямо перед ее машиной словно парила девушка в белом одеянии. Ее длинные волосы развевались навстречу автомобилю, а сама она что-то медленно и успокаивающе говорила. Все вокруг стало расплываться, четким оставалась только эта парящая в воздухе фигура. Руки Наташи обмякли. Происходящее вокруг казалось ей каким-то сказочным действом. Она была словно погружена в огромный сосуд, в котором хорошо, тепло и безопасно. Мысли стихли, и только призрачная девушка что-то говорила.
Внезапно ее тихие слова сменились громким криком. Наташа почувствовала сильный удар по лицу, еще один. Она поняла, что лежит на земле, а эта девушка, склонившись прямо над ней, изо всех сил отвешивает ей оплеухи.
– Очнись, дрянь! – кричала девушка. – Тебе этого все равно не избежать.
Вокруг собралось несколько десятков человек, одетых в старые лохмотья, словно из книжек о Средневековье. Кто-то радостно улыбался, обнажая черные гнилые зубы.
– Вешайте ведьму скорее! – выкрикнул седой старик. Толпа подхватила его слова, словно эхо.
– Кто вы? Что вы собрались делать? – слова Наташи утонули в этом шуме.
Она оглянулась, но не увидела ни дороги, ни своей машины – только глухой лес вокруг. Вдруг невдалеке Наташа разглядела мужа.
– Антон, помоги мне!
Но знакомый силуэт молча растаял в воздухе.
Наташу подтащили к дереву. На одной из ветвей, покачиваясь от порывов ветра, уже висела женщина, казненная несколько дней назад. От тела исходил жуткий запах разложения, глаза выклевали птицы. Ноги Натальи подкосились.
– Нет, боже, нет, – прошептала она разбитыми губами. – Этого не может быть, я просто сплю.
Но ужас не заканчивался. Вот и веревка перекинута через ветку дуба, вот ведьму поставили на деревянную колоду под ней. Кто-то зачитывал Наташе приговор, но она не могла разобрать слов.
– …Ты приговариваешься к смерти, – расслышала она сквозь шум.
Здоровяк, стоявший рядом, замахнулся ногой, чтобы выбить колоду. И в этот последний миг на Наташу нахлынули воспоминания – чужие, но в то же время ее. Она узнала в толпе своего немолодого мужа, прижимавшего к себе маленькую дочь, старуху-мать. Ветка слегка выгнулась, и в этот момент жизнь Наташи оборвалась.
На следующий день где-то на самой вершине величественного дерева потянулся к солнцу нежный молодой побег.
Чужая кожа
Он медленно провернул ключ в замочной скважине. Дверь мгновенно подалась и открылась. Войдя в прихожую, аккуратно стянул капюшон с головы. Ткань осторожно заскользила по коже, сплошь покрытой раздувшимися