Экран состояния показывал красным светом весь хвост. Он буквально лопался от надписей: рули отказали, изменение вектора тяги отказало, повреждено верхнее крыло, пробит топливный бак. Правда, особо этим надписям верить не приходилось: рули не просто отказали, они, похоже, вообще отсутствовали напрочь. Но самое страшное было не в этом – отказала и загорелась правая турбина.
Авиалёт падал, сбитый.
Правда, шанс на спасение еще был. Генератор Точки Скольжения уже рядом, уже включен. Четыре молнии, бьющие из углов ромба входной Точки сошлись, дрожа, в центре, где и издавали сияние ярче, чем дуга электрической сварки. Стоит войти в это сияние – преодолеешь огромное расстояние за считанные мгновения и выйдешь из другого такого же ромба, правда, в точке планеты с симметричным относительно экватора магнитным полем. Диспетчера Генератора дважды просить не пришлось: он человек военный и сам понял, что к чему.
И всё бы хорошо, если бы враг не сидел на хвосте. Рука так и чесалась рвануть рычаг катапульты, но делать этого было нельзя: противник обязательно расстреляет и пилота, и парашют. Преследователь уже давно бы доделал начатое, если бы у него остались ракеты. Но – кончились, истратил их все в равной дуэли, а попал только одной, той, из-за которой падал авиалёт. Мешали противнику и ещё две вещи: первая – в бою он потерял всю электронику, и вторая – дым с хвоста и горящей правой турбины бил ему прямо в стекло фонаря кабины, ослепляя. Обойти полосу дыма противник не решался – при маневре неизбежна потеря скорости, а значит, враг отстанет. Он был и глух, и слеп, и невидим в дыму горящего авиалёта. За что огромное спасибо правой турбине. И левой тоже. На остатках горючего в пробитом навылет баке, на разбитых ударом взрыва подшипниках – она работала и тянула крылатую машину.
И здесь тоже было свое «но». Турбина всё чаще давала сбои, глохла, чихала и запускалась вновь. Сбои случались всё чаще, и с каждым из них нос машины всё сильнее наклонялся вперед. Зато одно то, что машина всё еще способна лететь, пусть и всё время снижаясь, означало: в своей неудаче пилоту глупо было винить технику. Винить надо было себя и только себя.
Где вы, времена операции в архипелаге, времена войны с королевством? В те годы такого бы не случилось. А сейчас…. Эх, да всё уже не то, не получается слиться с авиалётом в единое целое, как раньше. Не получается стать неотъемлемой частью машины, и взамен почувствовать её, как часть себя.
Хватит об этом. Закрылки опущены вниз до отказа, а кроме них авиалёту управлять своим полетом нечем…
– Ты же знал…. – сказал себе пилот, – Знал, сколько народу хочет видеть в твоей голове дырку от пули. Знал, но, тем не менее, всё-таки забыл об элементарной осторожности…
Но корить себя было столь же поздно, сколь и бесполезно. Самое страшное всё-таки случилось – турбина заглохла.
Тишина. Вой.
Пальцы пилота лихорадочно пробежали по клавишам пульта. Эффекта ноль.
– Давай, давай, родная! – взмолился он, и турбина, словно услышав его просьбу, послушно выполнила последовательность процессов запуска и снова засвистела, набрав обороты.
Несмотря на это, ситуация всё же изменилась в худшую сторону: ослепляющий врага шлейф дыма стал более узким, и тот увидел ромб Точки Скольжения, а увидев, понял весь замысел пилота. Понял, что жертва собирается ускользнуть на другое полушарие, и понял, что следом он не отправится: диспетчер выключит питание и точка исчезнет. Противник и рад бы был добить падающий авиалёт, но дым от горящего хвоста подбитого перехватчика мешал и слепил.
И тогда преследователь придумал, что делать.
Пилот увидел, как сбоку от него вперед вытянулась строчка пулеметного огня. Он улыбнулся – знал, что у противника патроны на исходе и их не хватит, чтобы попасть стрельбой наугад.
Но улыбка сразу же сошла с его лица, когда он увидел, что очередь стала крушить окружающую аппаратуру Генератора Точки Скольжения.
Последняя пуля врага ударила в саму рамку ромба из массивных металлических балок, и очередь прервалась.
Но эти выстрелы своё дело сделали. Из аппаратуры Генератора кое-где брызнуло искрами короткого замыкания, взвилось пламя. Но это уже неважно. Или – важно?
Да, это катастрофа. Верхняя молния засверкала, стала тоньше и начала пропадать совсем. Потом вообще исчезла, но вскоре появилась вновь.
Отвернуть? Поздно, авиалёт остался без хвоста – рули оторвало, а закрылки не смогут дать необходимый радиус поворота. Генератор уже близко.
Враг отвернул, прекратил преследование, и вроде можно уже было катапультироваться, но теперь на это времени не было – авиалёт на излете своего падения серебристой стрелой