Летающее море печали. Очищение. Адам Гириханович Плиев

и неповторимый Исаак, кому она станет верна навсегда, и даже если потребуется, окунется вместе с Исааком в омут его. Будет с ним вечно, и в горе, и в радость. Но было одно «Но».

      Обидно мне чета я не знаю почему

      Было грустно, особенно ему. Он ехал в такси, лежа на заднем сидении, и плакал. Горела музыка в машине, но слышно ее не было. Был вечер, на улице шел дождь. Виктора беспокоил один вопрос:

      – Что плачете?

      – Это был сон.

      – Не буду спрашивать, расстроены ли Вы или нет, ибо слезы на щеках.

      – Везите меня домой, пожалуйста.

      – Понял, шеф.

      Дорога была долгой. Долгой и грустной. Все это время он смотрел в окно, а Виктор молча ехал. Виктор знал, что он хочет долгого пути. Потому что ему нравился путь к дому, и особенно, долгий путь в темный вечер. Ему еще нравились огни, которые падали через окно на его лицо. Еще ему нравились пустые дома, здания, люди. Ему нравилось много разного и не нравилось тоже много разного. Но особенно больше всего ему нравился долгий путь к дому. И очень не нравилось грустить.

      Утром к Исааку постучались. Исаак был ошеломлен. К нему не приходили в гости уже несколько лет, а тут пришли. Он даже немного обрадовался. На лице была улыбка и недоумение (не фальшивое). Накинув на тело халат, Исаак пошел к двери. Открыв, он увидел Волка и Люта, которые стояли в подъезде, с пачкой сигарет и бумажником в руках.