Когда над горами уже появился первый лучик, вестник рассвета, младший из Джанковичей уполз «домой». Сил пить дальше у него уже не было.
Проснулся он к полудню. Чета брата ушла в горы час назад. Куда они подались, что собирались предпринять, никто не знал.
Целый день по всему селению стоял вой. Родственники хоронили погибших.
Деревня оказалась довольно большая. Три десятка дворов, в каждом по пять-десять человек. Только в мазанке арамбаши, кроме Алексея, жил всего лишь старый Мирко, а так налицо была явная перенаселенность. Как выяснилось, сюда переехало немало беженцев с побережья. После высадки турков часть христианского населения предпочла уйти в горы к родственникам, чем заново постигать все прелести режима беснующихся янычар.
Село называлось Грабичи. Чуть южнее находились знаменитые Негуши, родовое гнездо властителей Черногории. До моря с его портами Котором и Перастом отсюда был дневной переход по узким горным тропкам или два дня езды по серпантину, оставшемуся местному населению со времен римского владычества.
Пару суток Алексей просибаритничал, восстанавливая силы и отдыхая. Мирко вырезал ему клюку, с помощью которой гость атамана смог с трудом, но уже самостоятельно передвигаться, и Потемкин спешил воспользоваться предоставленной возможностью. В беседах со стариком и редкими оставшимися в селении мужчинами он старался вникнуть и разобраться в положении вещей в стране, в которой ему придется жить.
Официальный мир, заключенный между Оттоманской империей и Черногорией, не мешал последней давать приют нескольким дюжинам отрядов благородных православных разбойников. Ведь «экспроприация экспроприаторов» считался для местной знати наследственным бизнесом в течении многих веков. Для некоторых селений это был чуть ли не единственный способ зарабатывания денег, существования в условиях каменистой, бедной на урожай земли. Плодовитые на мальчиков, большие черногорские семьи обеспечивали таким образом себе достаток. Это же являлось главной причиной частых карательных экспедиций, которые турки всегда старались провернуть молниеносно, без ввязывания в длительные кампании, способные перемолоть на узких перевалах самые подготовленные армии. Налет – море крови, гора трупов, пепелище… Кровавая вражда между мусульманами и православной горной страной длилась не одно столетие и не собиралась заканчиваться в ближайшее время.
Владыка, то есть глава православной церкви Черногории Петр Первый Негуш был и духовным, и светским лидером маленькой страны. Гордый, иногда спесивый нрав местных мужчин, где каждый выросший выше колесной чеки становился воином и защитником, всегда дарил благодатную почву для всякого рода междоусобиц и заговоров. Одни рода воевали с другими, часто это выливалось в целые сражения, где сербы резали сербов так же, как до этого расправлялись с османами. Естественно, такой порядок вещей горячо поддерживался