Еще какой-то миг – и я уже стоял на палубе некогда великолепного драккара, небо сплошь заволокло грозовыми тучами, безостановочно вспыхивали ослепительные зигзаги молний. Ледяные волны северного моря злобно и беспощадно били в борта, играя кораблем, как жестокие дети. Бешеный ветер рвал белые паруса с кобальтово-синим гербом, казалось, еще чуть-чуть – корабль перевернется и пойдет ко дну. А может, и станет забавой для гигантских кракенов, живущих в этих водах. Но вот беда – гребцов всего несколько человек – они изранены и избиты, их одежда превратилась в лохмотья, волосы спутались, и почти на всех лицах и руках запеклась черная корка крови. Юный фоссегрим, белый от ужаса и напряжения, пытался попадать в ритм, но все время сбивался. Статный мужчина на носу корабля отдал команду, но ветер заглушил его слова, хохоча и завывая демоническими голосами.
Мелодия флейты задрожала: ветер стих, голубые глаза вожака безнадежно смотрели по сторонам. Тишина перед бурей – хорошего не жди. Синий герб был мне знаком: это знак Хозяина Штормов – повелителя Островов-призраков. Только вот те, кто на борту, ему явно не служили. Пленники, беглецы, каким-то чудом сумевшие обмануть всевидящих стражей и морских псов и увести корабль, выйдя в открытое море. Но северное море – это почти всегда смерть. Заблудиться и потеряться там очень легко. Потому столько дикой тоски в глазах вожака, потому так отчаянно работают веслами гребцы.
Голос флейты взвился резко и громко, полный бессильной ярости и неслышной мольбы. Словно озверев из-за первой неудавшейся попытки, ветер ударил по воде, заливая палубу и людей. Следующий порыв оказался еще сильнее, он с треском надломил мачту, сорвал и унес прочь парус. Огромные волны уже смыли несколько человек за борт, только фоссегрим, вожак и двое гребцов остались на корабле, вцепившись в промокшие доски в безумном желании выжить. Хозяин Штормов никогда не прощал побегов.
Сверкнула молния, на мгновение ослепив меня, – флейта печально вздохнула. Высокая фигура в серых одеждах и со скрытой капюшоном головой стояла на палубе. Медленно прошла мимо меня, направляясь к вожаку.
Даже зная, что я всего лишь нахожусь в чарах фоссегрима, я заледенел от накативших страха и ненависти. Но больше, конечно, от ненависти.
– Думали сбежать от меня?
Его голос прозвучал негромко и почти ласково, беглецы же, скорчившись и вжавшись спинами в борт, не произнесли ни слова.
– Ты забрал людей Раудбремма, Ванханена и Къергара. Даже увел маленького Арве, соблазнив свободой? – Глухой голос Хозяина Штормов сплелся с плачем флейты, заглушая его.
Он согнул локоть, серый широкий рукав соскользнул вниз, оголяя костлявую руку с длинными когтями. Удар за ударом волны били драккар, не давая ни мига передышки. Но что волны и ветер тому, кто ими владеет?
– Я не умею прощать.
Послышался хрип – когти впились в горло вожака, сдавливая, пробивая кожу и мышцы.
Мои ладони взмокли, дыхание стало частым. Ужас мальчишки