Потом я проводил ее домой. А у подъезда случилось самое странное. Она сама потянулась ко мне и поцеловала в щеку.
– Спасибо. Мне было очень хорошо. Когда у меня под ногами зазвенели твои ключи, я подумала – только ты, пожалуйста, поверь, я ведь, учти, никогда не вру, – что это звон небесный! – Она немного помолчала, а потом решительно произнесла совершенно неожиданное: – Если бы ты на мне женился, я бы почувствовала себя самым счастливым человеком на свете.
Странно, но эти простые слова навели меня на мысль: а почему бы и нет? Чего я жду от жизни? Для чего работаю, сочиняю всю эту телемуть? Кому я нужен и кто нужен мне? И, в конце концов, если этому всему когда-нибудь суждено закончиться, весело ли мне будет смотреть на одинокие стены своего дома в этот торжественный момент? И еще: ни одна из женщин не говорила со мной так, все ждали инициативы от меня, капризничали, кокетничали, требовали, иногда – угрожали. Тоска…
– Ты не думай, я не такая уж идиотка, – продолжала она. – Я просто ЗНАЮ, что так должно быть. А откуда я это знаю – не знаю… – Она улыбнулась. – Со мной такое бывает. Вот, к примеру, я знаю, что у тебя с собой – две зажигалки и… – Она задумалась, внимательно глядя мне в глаза. – И носовой платок – вчерашний, с крошками табака…
Я, как заговоренный, порылся в карманах. Одна фирменная зажигалка была в джинсах, это я знал точно. Из внутреннего же кармана пиджака извлек еще одну – старую-престарую, с отломанным пластмассовым ушком. О платке нечего было и говорить. Все было так, как она сказала.
– Вот видишь! – обрадовалась она.
– Деваться некуда, – засмеялся я. – Как честному человеку – придется жениться!
– А ты – честный человек?
– Откровенно говоря, не знаю…
Она была странной. Я даже испугался за ее будущее: неужели она так пряма и проста со всеми подряд? Она совершенно не поддерживала мой игривый тон, не воспринимала и не выказывала никаких нюансов флирта или легкомыслия. Я такое встречал впервые. Очевидно, не зря она была с Лизой…
– Значит, честный. – Она поковыряла носком кроссовки асфальт, как это делают дети. – Ну все, спасибо, я пошла!
Но не мог же я отпустить ее просто так! Ветер безумства, который давно не тревожил меня, вдруг ударил в голову:
– Нет уж! Стоп! У тебя еще есть время?
– Конечно!!!
– Тогда – поехали!
Я снова схватил ее за руку, мы выскочили на шоссе и поймали машину. Она ни о чем меня не спрашивала.
Что было потом, помню, как сон. Мы поехали к одному старому художнику, моему давнему приятелю, у которого на крыше пили шампанское, водку и ситро «Буратино». Затем все вместе отправились в еще одну мастерскую и попали (что, впрочем, не удивительно – гуляли тут всегда и подолгу) на грандиозную постсовковую пьянку. Моя потрясающая (другого слова я не мог подобрать!) «Царевна-лягушка» произвела фурор среди старых акул пера