Партнер. Джон Гришэм

закрыл глаза; ноги его пронзила боль. Осторожно перевернувшись, Патрик устроился на спине, опустив простыню до груди.

      – Взгляни, Сэнди. – Он указал на пятна ожогов. – Вот доказательства.

      Сэнди склонился, чтобы посмотреть на ужасные красные следы.

      – Кто это сделал? – спросил он.

      – Не знаю. Кто-то. В комнате их было много.

      – Где это происходило?

      Патрику стало жаль друга. Сэнди хотел узнать, что случилось, но его интересовала не только пытка. Как и весь мир, Сэнди горел желанием узнать детали похищения денег. История и на самом деле была захватывающая, однако Патрик не был уверен, много ли он может рассказать. Подробности автомобильной катастрофы не известны никому. Однако своему другу и адвокату Патрик мог открыть то, как его захватили и пытали. Он вновь натянул простыню повыше.

      – Придвинь стул поближе и сядь, Сэнди. И выключи свет – он меня раздражает.

      Сэнди торопливо выполнил просьбу, усевшись как можно ближе к постели.

      – Вот что они со мной сделали, Сэнди, – сказал Патрик в полумраке.

      Он начал с Понта-Пору, с пробежки и машины, у которой спустила шина…

      В день похорон отца Эшли Николь исполнилось ровно двадцать пять месяцев. Девочка была слишком маленькой, чтобы помнить Патрика. Единственным мужчиной в доме был Лэнс, тот самый человек, которого она всегда видела рядом с матерью. Время от времени Лэнс подвозил ее до школы. Время от времени все они обедали дома, как настоящая семья.

      После похорон Труди спрятала фотографии и остальные свидетельства совместной жизни с Патриком. Имени отца Эшли Николь никогда не слышала.

      Однако по истечении трех дней, когда репортеры толпились перед их домом, девочка начала задавать вопросы. Мать ее вела себя как-то странно. Атмосфера сгустилась настолько, что даже шестилетний ребенок не мог этого не заметить. Дождавшись, пока Лэнс отправится к адвокату, мать усадила девочку на постель.