Грусть-тоска такая, хоть в Москва-реку машину направляй. Красиво уйти на дно. Так он и не узнает, возможно, куда Анна подевалась. Только мама будет безутешно плакать. И Валечка, которая так ее всегда ждет… Об этом даже думать невозможно. О том, чтобы так обидеть и причинить лишнюю боль этой девочке, что родилась не такой, как все. Когда Валя была маленькой и Аня носила ее на руках, она ведь ей первой сказала «мама». Она и сейчас думает, что у нее две мамы. Две женщины на этом свете, которым она нужна. И папа, который так перерабатывает и устает, что выполняет только техническую роль. Отремонтировать кресло-коляску, сбить кроватку, отнести уже немаленькую дочку из одной в комнаты в другую, в ванную, на балкон, во двор. Папа, который так сильно кашляет по ночам, что мешает всем спать…
Анна щелкнула замочком сумки. Эффектно вышла, хотя зрителей и не было, эффектно пошла от бедра к входу в лавку. Бросила небрежно на бортик в раздевалке свой серебристый песцовый жакет, пошла, не оглядываясь. Она – постоянный клиент и почти подруга владелицы. Села за свой столик у окна, где занавески с российским орнаментом из кружева так стильно гармонировали с дивными, таинственными японскими веточками, на которых редкие и неправдоподобно красивые цветы. Она издалека кивнула менеджеру, который неторопливо направился в кухню. Через пять минут ей принесут ее непременный гранатовый сок в высоком бокале, теплые греночки, обсыпанные соленым миндалем, шарики из лепестков сыра с начинкой из кусочков краба. Конечно, настоящий японский кофе с шапкой взбитых сливок, фрукты в желе. Какое пирожное принесут, Анна никогда не знает. Это будет подарок Людмилы, владелицы лавки.
Ожидая заказ, Анна перевела на карту матери все, что оставалось у нее на карте. Себе она ночью заработала… Она доедала тающее во рту пирожное, когда за столик присела Людмила, как всегда, безупречно причесанная, в простой удобной одежде… От нее просто шла волна порядка, равновесия, уверенности. И силы.
– Ну как? – спросила она, кивнув на тарелку с последним кусочком пирожного.
– Как… Спрашиваешь. Стараюсь язык не проглотить. И больше не просить. Мне на тренировку, на съемки и все такое…
– Да, – кивнула Людмила. – Калорий ты получила достаточно. Сможешь – приезжай на обед или ужин. За мой счет. Бонус постоянному клиенту в честь вчерашнего праздника. Как провела?
– Хорошо. Даже отлично.
Вдруг последний кусочек воздушного пирожного застрял у нее, что называется, поперек горла. Она не могла ни сделать глотательное движение, ни вздохнуть. Какой-то странный спазм, как будто ей на шею петлю набросили. Людмила внимательно смотрела, как она с этим справляется. Потом налила ей в стакан из-под сока воды