– Да это же? Точно Иван Боголюбов, вратарь из Москвы! – узнав московского вратаря, чуть ли не закричал один из молодых.
– И вправду он! – подтвердил его сосед, седовласый, спортивного склада крепыш.
И эта загадочная неопределенность от первого ощущения при встрече вдруг неожиданно отошла на второй план. Иван стал для них и ближе, и понятнее. Стал своим в доску.
– Не знал, что за пропущенные голы нынче срок дают… – проговорил старший по камере. И все замерли, понимая, что Ванино испытание еще не закончилось.
– Насчет пропущенных голов не знаю, но попался я на наркотиках, которыми наполнял наши мячи на сборах…
– Хорошо, что правду сказал, а то ведь вокруг меня одни только невиновные сидят! – сказал старшой и сам же засмеялся своей шутке. – За правду твою дарую тебе и место рядом со мной.
И снова каждый из присутствующих по-своему отнесся к сказанному. Иоанн понял, что, возможно, в этот самый момент появились у него и первые недруги.
– Как скажешь! – ответил он и прошел к указанному ему месту.
И снова несколько пар глаз самым внимательным образом следили за этим его передвижением по камере.
Должен тебе заметить, что первые минуты для человека, впервые оказавшегося в тюремной камере, – одно из самых серьезных испытаний в его жизни. С дрожью в голосе еще можно как-то справиться с помощью бравады, а вот неуверенность походки, ватные ноги и слегка согбенные от ожидания неизвестности плечи, руки, с которыми в такие минуты человек не знает что и делать, – все это становится предметом пристального изучения со стороны твоих сокамерников.
Но и данная моему сыну от Господа способность слышать чужие помыслы помогла быстро разложить всех сидящих в этой камере по своим местам, так, словно все они были членами одной футбольной команды. Он нашел среди них капитана и запасных, выявил возможных нападающих и тех, кто может стать для него защитой. Но и это еще не все. Теперь ему следовало понять, кто тот тренер, который, словно опытный и тайный кукловод, ведет здесь свою игру, и кто может быть тут объективным и независимым третейским судьей. Итак, настало время разминки. Впереди была игра, от результата которой зависела его жизнь. Проявленный к нему воровской интерес и покровительство свидетельствовали лишь о том, что они каким-то образом узнали о спрятанном им на гражданке тайнике с наркотой, оцененной в несколько миллионов долларов…
В один из банных дней все и началось…
Казалось бы, слава Богу, что и там человек хотя бы изредка смывает с себя то, что мы называем грязью. Хотя делать это опять-таки можно по-разному. Одно дело омыть себя и надеть все чистое, как делали мужики перед покосом или накануне боя. И уж совсем другое дело тешить себя баней, ублажая кожу мягкими мочалками, пошлепываниями угодливых массажистов, вспрыскиванием и натиранием кожи различными мазями. А потом еще и долго нежиться, подставляя под упругую струю воды ту или иную часть собственного тела.
Но