Закончила писать, щелкнула по «отправить» и перевела взгляд на Косичку. Так и есть, дернулся, покраснел, улыбка на пол-лица. Вот уж точно, ребенок!
«Еще как!» – продолжил использовать визуализированную клаву Косичка. Рука его дернулась, чтобы сменить язык – единственная функция, переключавшаяся вручную! – но не смогла оторваться от туловища больше чем на несколько дюймов. Юноша замер, не понимая, что происходит, а после рванулся вперед, обрушив стул прямо на кровать. Хорошо, что лицо ему не красила – не придется менять постельное белье. Пара минут, но мороки…
– Эй, ты где?! – завопил косичник не в силах выпутаться из веревки и стянуть визор с лица.
– Здесь. – Я решила побыть милосердной и не заставлять мальца страдать больше необходимого. Еще испортит мне кровать слюной!
– Так это ты меня? – дошло до бедолаги. Губы сжались, глаза наверняка засверкали, косичка дернулась, как флаг на баррикадах… – Развяжи, а? Я хорошим буду… – жалобно попросил он, ломая мне всю игру. Ни криков с угрозами, ни сопротивления, ни попытки взлететь вместе со стулом – одна сплошная покорность.
– И что мне за это будет? – сдаваться, так ничего и не сотворив, было противно моей творческой натуре, раскатавшей губу на часовой поединок.
– А что ты хочешь? – спросил парень и не удержался, похвастал: – А мне Амбертон ответила!
Я проглотила смешок.
– Очень за тебя рада.
– Да не слишком, – заметил он.
– Очень рада, – заверила его я. – Но сейчас речь не об Амбертон.
– А о чем? – не понял он и попросил: – Развяжи меня, а? Руки затекли, еще и глаза устали. Не умеют у вас делать эти штуки, едва не ослеп!
– Бедняга, – посочувствовала я, но поднимать не стала. Развяжу – сам поднимется. – И кто же такие вы, что человеческие приборы так не нравятся.
Парень занервничал. Из-за визора он не мог сфокусироваться на чем-то одном, и его голова то и дело кренилась в сторону, выравнивалась и снова меняла угол.
– Я жду ответа, – напомнила я спустя пару минут молчания.
– А бить не будешь? – обреченно спросил собеседник, вздыхая.
– Нет, конечно. Детей не бьют.
– Я не ребенок! – возопил обиженный косичник. Судя по реакции, тема была больной.
– Не ребенок, – как профессиональный медработник психиатрической клиники согласилась я, искренне, вежливо и доброжелательно разглядывая пациента. – Но кто же ты?
– Я… – Юноша насупился, гордо расправил плечи, вдавившись лбом в кровать, и совсем уж грустно добавил: – Риентанец.
– Из гостей? – хмыкнула я. Утвердительного ответа я никак не ожидала, но он незакономерно последовал.
– Угу, – промычал парень. – Развяжешь теперь?
– Придется, – согласилась я.
Вот так, не спрашивая, судьба