Вскоре на узкой тропинке, ведущей от дома, с раскачивающимся фонарем в руке появилась служанка Эдит Бакстер. Она несла Нэду ужин. По запаху я определил, что это баранина под чесночным соусом, которую здесь часто готовили. Эдит не взяла с собой пива – парням разрешали пить только воду, которую они набирали из крана в конюшне.
Нэд завел меня недавно, после вечерней прогулки, и предложил ведро с водой, но я выпил совсем немного – вода была слишком холодной и отдавала жестью. Я стоял возле маленького открытого окна, через которое наблюдал за Эдит, и увидел, что со стороны пустошей к ней направляется какой-то мужчина. В этот момент Шарп проснулся и начал лаять.
Судя по всему, Эдит не видела и не слышала незнакомца. Она находилась почти в сотне ярдов от конюшни, поэтому я еще не улавливал ее аромат – от девушки всегда пахло мылом, потом и лавандой, – когда мужчина подошел ближе и попросил ее подождать. Голоса здесь разносятся очень далеко.
Наша Эдит родилась на пустошах, но обладала многими достоинствами. С легким беспокойством, однако без страха она подняла фонарь. В круге света я смог разглядеть бледного нервного типа, одетого, как джентльмен, в кепи и серый твид. От грязи и желтых цветов дрока, которым поросли все впадины между камнями в пустошах, его ноги защищали гетры. Мужчину украшал привлекающий внимание красно-черный шелковый галстук. Ему было немного за тридцать; в руке – тяжелая трость с массивным набалдашником. Я слышал, что такие называют «палка для наказаний», и сразу понял – c таким человеком надо держать ухо востро.
– Вы не скажете мне, где я нахожусь? – спросил он у служанки.
Эдит посмотрела на него с сомнением.
– Я уж решил, что придется ночевать в поле, – продолжал он с не слишком искренним дружелюбием, – и вдруг увидел свет вашего фонаря.
– Вы в Кингс-Пайленде, возле конюшни полковника Росса, – после паузы ответила Эдит.
– Неужели? – воскликнул незнакомец. – Какая удача! – Он точно был не самым хорошим актером. Посмотрев на тарелку в ее руках, он сказал: – Один из конюхов, кажется, всегда ночует в конюшне, да? А вы, наверное, несете ему ужин? Вы ведь не такая гордая, правда? И не откажетесь от нового платья?
Не обращая внимания на неприветливое выражение лица Эдит, он засунул руку во внутренний карман твидового пальто и вытащил сложенный лист бумаги.
– Передайте это сейчас конюху, и у вас будет самое нарядное платье, какое только можно купить за деньги.
Эдит не была дурой. Она молча проскочила мимо мужчины и побежала к окну конюшни – дверь была заперта. (Обычно именно через окно она передавала Нэду ужин.) Ее внезапное появление заставило Шарпа снова залаять. Нэд тут же подошел к стене, Эдит сунула ему в руки поднос и принялась рассказывать о встрече с незнакомцем.
Казалось,