О взаимоотношениях князей с боярами в это время Н. М. Карамзин писал так: «Когда государство разделилось… и вместо одного явились многие государи в России… древний устав Рюриковых времен не был отменен: везде князь судил, наказывал… украшал вельмож своих златыми цепями, крестами; жаловал придворных в казначеи, ключники, постельники, конюшие и проч. Что прежде называлось дружиною государей, то со времен Андрея Боголюбского (правил в 1157–1175 гг.) уже именуется в летописях двором: бояре, отроки и мечники княжеские составляли оный. Сии дворяне, первые в России, были лучшею частью войска»16.
Именно этим войскам в разрозненной и растерзанной междоусобицами Русской земле пришлось отражать нападение золотоордынцев. В 1237 г. Рязань оказалась один на один с захватчиками, так как владимирский и черниговский князья отказали рязанцам в помощи. Шесть дней город был в осаде и сопротивлялся, но затем оказался взят, разграблен, а княжеская семья и все жители перебиты. Такая же судьба постигла Владимиро-Суздальскую землю, Москву, Черниговское княжество. В 1240 г. татары разгромили Киев. Однако упорное сопротивление русских вынудило монголо-татар отказаться от создания на захваченных территориях собственной администрации. Учитывая сложившуюся на Руси систему княжеской власти, ханы создали лишь институт наместников – баскаков, руководивших военными отрядами и контролировавших деятельность русских князей. Через них князья вызывались в Орду, где, признав власть хана, получали от него ярлык (грамоту) на великое княжение. В случае же сопротивления князь, а зачастую и его сыновья, лишались жизни, а отряды карателей отправлялись в его земли и нещадно расправлялись с жителями, жгли города, вытаптывали посевы, после чего княжество с трудом восстанавливалось спустя несколько десятилетий.
«При малочисленности, нищете и разрозненности тогдашнего русского населения в восточных землях нельзя было и думать о том, чтобы выбиться оружием из-под власти монголов… Оставалось отдаться на великодушие победителей, кланяться им, признать себя их рабами и тем самым как для себя, так и для своих потомков усвоить рабские свойства»17.
Подавляя качества свободолюбия в русских князьях, золотоордынские ханы заставляли их унижаться не только перед самим ханом, но и перед его послами и наместниками. Когда хан отправлял посла в Москву, великий князь встречал его за городскими воротами, как самого царя, подносил ему чашу кобыльего молока, подстилал мех соболий под ноги ханского посланника и слушал чтение ханской грамоты с коленопреклонением. Князь выказывал послу величайшее почтение, покорность и не смел перед ним садиться. Когда посланец хана садился на коня, князь склонял пред ним свою спину, а тот, став на нее ногами, взбирался на лошадь. Этот обычай прекратил свое существование лишь в конце ХV в. Никто не избегал угнетения и никто не был уверен в сохранности ни своей собственности, ни своей жизни18.
В