Волшебная зима. Туве Янссон

уносит вещи из папиного дома.

      – Так это же здорово, – весело сказала Туу-тикки. – Тебя и так окружает слишком много вещей. И тех, о которых ты вспоминаешь, и тех, о которых ты только мечтаешь.

      И тут Туу-тикки запела новую песню.

      Муми-тролль резко отвернулся.

      «Она меня не понимает», – думал он, уходя.

      За его спиной по-прежнему звучала ликующая песня.

      – Пой, пой, – пробормотал, всхлипывая, Муми-тролль. – Пой о своей противной зиме с черными льдинами и злыми лошадьми из снега и всем этим чудным народцем, который никогда не показывается, а только прячется!

      Тяжело ступая, он двинулся дальше вниз по склону; он сердито пинал снег, и слезы замерзали на его мордочке. Внезапно он запел собственную песенку. Он кричал, он горланил изо всех сил, чтобы Туу-тикки услыхала его и разозлилась. Муми-тролль запел свою злую песенку:

      Что вы прячетесь, злые зверюшки, глупые вы притворялы?

      Утащили вы солнце, чтобы серо и холодно стало.

      Я здесь так одинок, я устал пробираться в снегу,

      о зеленых деревьях долины забыть не могу.

      Вспоминаю я волны на море, голубую веранду мою,

      не хочу больше жить в этом зимнем и страшном краю.[2]

      – Пусть только взойдет мое солнце и глянет на вас, вы тут же увидите, какие вы глупые! – закричал Муми-тролль, не заботясь больше о том, чтобы зарифмовать свои слова.