Но как трудно пробиваются новые идеи в условиях современной цивилизации Земли, когда более половины населения планеты живет в мегаполисах!
Санкт-Петербург не может сравниться с такими супермегаполисами, как Мехико или Нью-Йорк, но все их проблемы существуют и в городе, раскинувшемся на обоих берегах Невы. Главнейшая из них – потеря контактов, социальных и психологических, внутреннее отчуждение людей при их большой скученности. Несколько пациентов с тонкой нервной организацией наблюдались в настоящее время в психиатрической клинике. Врачом там работал университетский товарищ Белова Вадим Петров, окончивший факультет психологии в один год с Георгием.
Сначала он скептически отнесся к умозаключениям сокурсника, но потом проникся его идеей и предоставил несколько историй болезни своих пациентов. Среди них один – техник с прядильно-ниточного комбината, расположенного на улице Красных Текстильщиков у моста Петра Великого – вызывал у Белова особенный интерес. Он уже предложил несколько весьма дельных и экономичных усовершенствований в технологии производства пряжи. Георгий Белов неоднократно беседовал с ним. Обаяние цельной личности, спокойствие, доброжелательность, исходившие от Ивана Саввича Кутыгина, по-человечески привлекали Белова. В больницу к Петрову Кутыгин попал после нервного срыва в начале этого лета – переутомился на работе, внедряя свои изобретения. Он отказывался покидать прядильно-ниточное производство даже белой ночью, говорил, что мосты разводятся, домой не доехать, а в это время ночи к нему приходят самые умные мысли.
Белов регулярно посещал знакомую больницу. После расспросов о здоровье Кутыгина ученый попросил:
– Иван Саввич, расскажите еще о ваших открытиях. Это правда, что они приходят неожиданно?
– Да, вначале я считал, что вижу во сне ответы на возникающие у меня вопросы по работе.
– И как это происходит?
– Сначала я видел усовершенствованными наши рабочие станки. Сами понимаете, насколько они изношены.
– К сожалению, – кивнул Белов.
– Но в последнее время я вижу одно и то же лицо, проявляющееся на стене моего кабинета.
– Лицо? Какое лицо? – переспросил ученый.
– Оно удивительно непохоже на человеческое, но в то же время – людское, – воодушевленно рассказывал Иван Саввич. Диктофон Георгия Олеговича бесстрастно фиксировал прозаический рассказ о встрече с чудом.
– В какое время суток это происходит?
– Чаще всего – между двумя и четырьмя часами ночи, – медленно, словно еще раз наяву переживая увиденное, ответил Кутыгин.
– Какое лицо вы видите?
– Совершенно необычное – светлая,