И не верят, между прочим. Слухи идиотские ползут, что, мол, военные свои дела втихомолку мутили-мутили и доигрались, наконец. Америку, мол, догоняли, как всегда. Ну, и пукнули из какой-то научно-космической пукалки, и в дом угодили, и теперь помалкивают в тряпочку, а зараза, мол, от дома ползёт неизученная, но злая и неимоверная. И в доме том, дескать, три тыщи народу из заключённых сидят в целях военного эксперимента по контролю над разумом. Да белых мышей две тонны. А на крыше привязаны обезьяны – мученики Большой Науки и плачут кровавыми слезами, тонкие слабые лапки к людям с мольбой протягивают.
Тьфу! Бред какой-то… а ведь верят!
В Думе обнаглели – запрос сделали, паразиты, к министру обороны… спасибо, очень вовремя. Ничего не скажешь, поддержали всенародно выбранного. Мэр у них тут и то толковее. Но и тоже – хитрый мужик. Явно в губернаторы метит…
Надо с юмором сказать пару фраз из подготовленных. Но и не вольничать. С одной стороны показать, что дело житейское, а с другой, что мы относимся к нему с максимальным вниманием. Ну и сообщить о плане создания Международной Научной Комиссии (МЕНАКОМ – красиво звучит!) под эгидой ООН. С этой стороны как раз у нас задница прикрыта, это хорошо. Упредить надо только Барака Обаму, чтобы он первый об этом не сказал, такие вещи всегда приятно действуют на массовое сознание. Так, мол, и так, «мы предложили международному сообществу»… и все – ура! батюшка наш, благодетель, а то мы сами-то не догадались бы.
Губернатор торопливо сказал:
– Вот мы и подъезжаем!
«А то я не вижу», – подумал президент и стал смотреть в окно.
Вот он, кокон!
Президент немножко погордился собой. Надо же – приехать сюда, на то самое место, о котором в «Эхе Москвы» известный ватиканский теолог сказал: «Возможно, именно здесь Господь решил дать шанс человечеству осознать, КАК далеко всё зашло!»
Однако… говённо он смотрится, этот чёртов кокон!
…притащился тоже мне рейтинг…
…может повернуть? может…
…рейтинг…
…уехать!
Президент молодцевато расправил плечи и легко выбрался из машины. В толпе закричали и замахали руками. Пора было, состроив многозначительную мину, начинать отрабатывать горький президентский хлеб.
– Я обращаюсь к гражданам России, ко всем людям планеты…
Он говорил, делая многозначительные паузы, собираясь с мыслями и твёрдо глядя камере в объектив. Всё было привычным – боковым зрением он отмечал штатную суету охраны и прессы. В толпе бормотали, кашляли и чихали. Всё, как всегда.
Вот только стоило больших усилий не поворачивать голову, чтобы ещё и ещё раз взглянуть на гигантский кокон. Президент боялся, что, взглянув на огромную чёрную мразь лишний раз, его глаза вытекут.
Страх