4
Миша чувствовал себя куском дерьма. Он не пил уже пару дней и ему казалось что он не живет, а существует. Он просто слонялся с места на место. Он просто не знал что делать. Миша просто просыпался и уходил из дому на улицу. Гулял он до позднего вечера, а затем просто приходил и ложился спать. Ходил он везде, просто слонялся. Он был настолько жалок что специально ходил везде, думая что кто-то его пожалеет и даст денег. Тогда он пойдет в магазин и купит того сладкого напитка, без которого он был как просто странник.
Но сегодня утро Миши началось очень неожиданно.
С утра Мишу стал бить в нос запах гнили. Такого запаха Миша никогда не ощущал. Стоял такой смрад, что Мише казалось, будто рядом кто-то сдох. Миша открыл глаза.
«Твою мать!» – cказал он, и зажал нос.
Вставши, у Миши заслезились глаза от запаха. Миша вышел в гостиную, и запах стал ещё сильнее. Мишу сжал рвотный рефлекс. Миша словил себя на мысли, что такой запах он слышал только в одном месте, а значить это могло лишь одно: где то рядом смерть.
Открывши входную дверь, запах смерти еще сильнее дал в лицо Мише. Желудочный сок подступил к горлу. Миша увидел, что дверь напротив приоткрыта. Ему казалось, что оттуда даже зеленый дым идет, как в старых мультфильмах. Сомнений у Миши не возникло: запах шел оттуда. Миша думал уйти, но любопытство взяло верх. Миша открыл дверь и вошел в квартиру. Его обдало теплым воздухом. В квартире было жарко. Вонь была неимоверная. У Миши слезились глаза. Он ничего не ел, но чувствовал, что что-то таки выйдет с него. Миша обошел узкий коридор. Первой дверью оказалась ванная. Миша, не разжимая носа, даже не стал поправлять шапку, а просто отпер дверь.
«Очень уютно», – думалось Мише.
Он заметил розовую зубную щетку. И все.
«О, Господи…» – подумал Миша и закрыл дверь.
Следующей комнатой была кухня. Там было ухожено, чисто, аккуратно. Миша прошел дальше. Пройдя в гостиную, Миша оцепенел от ужаса. Вонь достигла предела, и увиденное заставило Мишу выблевать немного желудочного сока себе под ноги. Посреди комнаты лежала девушка. Она была настолько бледна, что казалась скорее синей, чем бледной. Капилляры полопались и ее впавшие глаза смотрели куда-то вдаль. Ее челюсть отвисла, как у идиота. Вены везде поздувались. Из ее рта капала кровавая каша. «Видимо, она обблевалась кровью», – подумал Миша.
Вокруг девушки летали мухи. Их было много, и, как только Миша вошел в комнату, они перестали облепливать ее тело и взлетели, делая вихрь. Миша ничего не мог понять. Слезы струились из его глаз. Эта вонь. Мишу выворачивало наизнанку. Рвотные рефлексы наступали волна за волной. Миша долго не мог сообразить, что происходит. Он не знал, что ему делать. Миша вознес взор высь. Мухи кружились в танце удовлетворения. Она плясали тандемом, создавая воронку и ужасный звук, жужжание, больше походящие на ультразвук. Мише казалось, что мухи смеются над ним, над девушкой, которую даже не знал.
«Вот так, – подумал Миша, – живешь и не знаешь, кто напротив живет».
Миша понял, что мыслит о непонятном и безобидном на почве страха. Он снова посмотрел на мух.