– Я его и сжала. Дальше не помню ничего. А как проснулась, так и увидела, что я дома.
Пришёл черёд видране удивляться. Она ничего не говорила, ничего не спрашивала. Только смотрела широко отрытыми глазами, будто видит меня в первый раз.
– А ты ведь говорила, что не обучала её чародейству. Соврала, значит? – на пороге появился волхв из Синекаменки.
– Тебе ли, Наволод, уличать меня во лжи. Но врать не врала. Снадобья и зелья готовить учила, травы различать и собирать правильно учила. Но не чародейству.
– Тогда как же она в деревню к себе попала?
– Не знаю.
Они бы, наверное, и дальше препирались. Но я помешала.
– Мне бы поесть чего-нибудь?
Нельда всплеснула руками.
– Пойдём, детонька, пойдём.
Жмурясь от удовольствия, я ела горячую кашу из полбы и запивала её простоквашей.
– Ну, расскажи ей, пока ест, как ты на неё оборотней ловил? – проедая волхва глазами, сказала Нельда, – а то потом она молчать не будет, и тебе ох как не поздоровиться.
Я перестала жевать. Это как это – оборотней на меня ловил?
Наволод хмуро посмотрел на видрану и нехотя вымолвил:
– Ну, надо же было как-то дозорных в ту сторону отправить.
Глава 4. Правда о лжи
– Оборотни стали нападать в нашей долине восемь дней назад. Говорят, что они пришли с юга, из-за Большого хребта. Они разорили летний посёлок охотников. Увели почти всех. Двоим удалось спастись. Они-то и принесли эту новость нам. По пути они зашли в твою деревню и предупредили их. Белозёр рассудил, что лучше будет уйти на время. И вся Аржанинка ушла в степь, поближе к Анахору38. Там стены каменные, людей много, да и стража городская дозорами вокруг ходит…
– Как так ушли?!! – каша потеряла вкус.
– Да вот так и ушли. Ногами. Пожитки на скотину навьючили. Деревню сожгли и ушли!
– Ты чего орать тут вздумал? – холодным голосом спросила Нельда. – Забыл в чьём доме? И не думай даже пальцы крючить,..
Наволод, и правда, как-то странно сложил пальцы, нос заострился, глаза сузились.
– … не выйдет у тебя чародейства. Здесь моя сила. Захочу – и просидишь на этой лавке до последнего дня.
Лицо волхва расправлялось, словно ткань под рукой. Он опустил голову.
– Рано тебя Боги силой наполнили…. Рано…. Молод ты ещё. Слишком молод. А ты, Туга помолчи. Потом спросишь. Ему итак тяжело. Признаваться всегда тяжело.
Я кивнула. Молчать так, молчать. Голод отступил. Усталость перестала грызть шею. Можно было и помолчать.
– Ну, так вот. Ушли они к Анахору. За день до того, как ты, – Наволод, не глядя, кивнул в мою сторону, – пришла в Синекаменку, они прошли мимо нашей деревни.
«Ага, пришла. Как же, как же. Вот ведь мне в глаза про меня же врёт, и хоть бы хны» – негодовала я про себя, едва сдерживая слова на языке.
– Староста их, Бдич39, мне и Кукору