Кюльман заявляет, что, по его мнению, представители оккупированных областей могут быть приглашены на конференцию лишь в том случае, если российская делегация признает их выразителями воли соответствующих народов, и запрашивает, «почему г. председатель российской делегации сегодня выделил Польшу из пограничных западных областей».
Троцкий. Что касается вопроса о привлечении польского представительства, то вопрос этот встал изолированно именно вследствие того письма г. статс-секретаря к польскому министру-президенту, о котором я упомянул, но на котором не счел нужным остановиться г. председатель германской делегации. Здесь нам снова ставят вопрос о том, признаем ли мы независимость Польши или нет. Что хотят сказать этим вопросом? Несомненно, что такая постановка вопроса двусмысленна. Признаем ли мы независимость Ирландии? Наше правительство, правительство России, признает эту независимость, – но пока Ирландия еще оккупирована великобританскими властями. Мы признаем право каждого человека на пищу, на удовлетворение голода, но это не обязывает нас каждого голодного человека признавать сытым. Мы признаем, без каких-либо ограничений, право польского народа и польского государства на самостоятельное и независимое существование, но мы не можем закрывать глаза на то, что в настоящее время польское государство оккупировано чужеземными войсками, и что так называемое польское правительство пользуется свободой только в пределах, указываемых ему со стороны. Разумеется, можно создавать искусные юридические построения, которые только затемняют действительный смысл событий. Нам говорят: «либо польское правительство считается правомочным, и тогда оно принимает участие в переговорах, либо это вовсе не правительство, и тогда ему делать здесь нечего». Я бы выразился так: если польское государство есть государство независимое, то у него должны быть географические границы; если польское королевство есть королевство, то у него должен быть король; если же у него нет ни границ, ни короля, то это не есть ни государство, ни королевство. Я, однако, полагаю, что приходится считаться с неоформленными, не сложившимися еще отношениями, и что мы не должны злоупотреблять юридическими тонкостями, ибо они только затрудняют решение реальных вопросов.
У меня имеется в руках статья профессора Нимайера из Киля, в которой он, по другому поводу, высказывает следующую, в высшей степени ценную мысль: «Вопрос о том, как технически сконструировать правовые отношения, имеет тем более подчиненное значение, чем менее развита и менее точна в настоящее время дипломатическая и юридическая техника вообще и в области государственных договоров по преимуществу. Политическая природа вещей должна здесь решать, юридическая техника должна ей подчиняться».
Полагаю, что это совершенно правильная и точная оценка положения, в особенности после того как мы убедились,