– Вы кого имеете ввиду? – Спросила Полина.
– Вас, ну, то есть СССР… Да еще скандинавские страны, родину…
– Вы и туда летаете?
– Непременно… Хотите, буду брать вас с собой? Вот норвежцы на морском шельфе открыли легкую нефть. Через день-два я, думаю, мне надо будет садиться в вертолет… Полетим?
– Мне надо все это утрясти…
– Дерзайте! У вас два дня в запасе.
В принципе, идею Полины, поскольку это месторождение было спорное относительно территории, в агентстве одобрили. Но вскоре пришел «довесок»: она должна дождаться товарища из центра и тогда уже вместе с ним лететь на буровую вышку.
По неопытности, Полина сообщила Рольфу о товарище, которого она ждет из центра.
– О, кей, – сказал коллега из ВВС. – Вертолет на буровую улетает завтра, рано утром. Вы готовы? А коллеге из центра так и скажите: или я сейчас добираюсь до репортажа, или для нас не будут специально устраивать бурение последних метров скважины.
Они улетели. На буровой платформе, видели первый агрессивный фонтан какой-то совсем не черной, а грязно-серой с бурой примесью жидкости. Полина сделала «убойный» репортаж. Рольф помог перегнать несколько кусков прямо в эфир радиостанции, вещающей для ее соотечественников.
Белые северные ночи стали свидетелями исполнения долга Полины перед коллегой, расплаты за помощь, за урок капиталистической журналистики, который ей преподали. Наконец, она впервые за много лет почувствовала себя женщиной, привлекательной для мужчины. Рольф был неутомим. Она даже уставала от него. Но, скорее, виной всему здесь был советский менталитет: страх перед заграницей не давал Полине возможности почувствовать себя счастливой в этой близости…
Когда она вернулась в корпунк, ей тут же позвонил главный редактор, сказал:
– Грехи за тобой есть, но об этом потом… У нас на Штокмановском месторождении, на Севере, тоже добурились до легкой нефти. Срочно готовь приличный кусок из репортажа с норвержской платформы. Мы соединим два репортажа: наш собкор с северной платформы будет перекликаться с тобой. Ты сможешь вести диалог?
– Не знаю, – уже заранее струсила Полина. – Я ни разу не пробовала…
– Ты, главное, не трусь, вопросы мы тебе передадим, нарежь кусков… Пусть у них все будет хорошо! Потому что у нас так хорошо, что все лопнут от зависти! Поняла, девушка?!
В итоге, как это ни странно, все получилось. Видимо, очень опытный и толковый попался репортер, который работал на нашей северной платформе. Он потом позвонил в корпунк, орал в трубку:
– Ты – молодец, Полинка! Живинку дала, я прямо живую норвежскую речь слышал, бурильщиков… Это они так матерятся, когда что-то не ладится… Как тебе-то удалось это провернуть?
– Секрет фирмы, – отшутилась Полина, а сама вспомнила