Звездный десант. Роман Злотников

половины объема продаж «черного одуванчика» и «холодка», а ведь Ральф уже почти договорился со Скалой о выгодном обмене его доли трафика дешевых наркотиков на некоторые активы клана Вагнеров, расположенные на востоке города. Да, Вагнеры немало теряли на этой сделке, но зато, объединив трафик Колхейна со своим, они в перспективе могли бы жестко диктовать розничные цены – а Саггети всегда славились тем, что при всяком удобном случае сбрасывали цену до минимума, предпочитая брать объемом, и теперь под угрозой находились даже обычные прибыли синдиката дона Ральфа. Безусловно, у него имелись причины бессильно скрежетать зубами и нервно комкать салфетку.

      В отличие от него, Исайя Берковиц был совершенно бесстрастен. Три десятка лет, которые он стоял во главе своего клана, приучили его надежно прятать эмоции. Мало кто мог переиграть Берковица в покер – старик блефовал настолько искусно, что порой сбивал с толку даже профессиональных шулеров. Его специализация вполне этому соответствовала. Ею были игровые заведения – как официальные казино, так и подпольные тотализаторы: петушиные и собачьи бои, смертельные поединки без правил, ночные автогонки на выживание в заброшенных песчаных карьерах. Клан Берковица тоже имел серьезные виды на часть бизнеса Саггети, поскольку Глам теперь контролировал доставшиеся ему в наследство от папеньки лакомые игровые заведения в центральных районах. Или полагал, что контролирует. Этот вопрос старик Исайя и жаждал уточнить. Однако едва ли кто-нибудь мог сейчас сказать наверняка, что творится на душе у старого Берковица.

      Мистер Джеймс Мэннинг, пожалуй, был единственным из присутствующих, кто не имел серьезных претензий к Гламу. Его территории располагались слишком далеко от территорий Саггети, чтобы пытаться удержать новые приобретения, даже если те вдруг ему достанутся; его бизнес совершенно не пересекался с бизнесом новоиспеченного главы клана – папаша Саггети, убежденный католик, всегда старался держаться подальше от порнографии, а попытки Колхейна влезть на территорию Мэннинга заканчивались крахом по чисто экономическим причинам. За годы выпуска запретного порно с настоящими истязаниями и убийствами люди дона Джеймса достигли в этом высшего пилотажа, и любительские поделки Колхейна просто не выдерживали конкуренции. Мэннинг даже ни разу не поднял этого вопроса в переговорах с ныне покойным коллегой, совершенно уверенный, что такие пустяки не стоят нервов, потраченных на разбирательство. Контрабандой же, также составлявшей значительную статью дохода клана Мэннинга, ни Колхейн, ни Саггети всерьез не занимались; здесь дону Джеймсу приходилось конкурировать скорее с Каперони и Берковицем.

      Что касается дерзости юного Саггети, то Мэннинг когда-то и сам был таким. Власть тоже досталась ему по наследству, правда, тогда его поддерживали авторитет и советы отца, ушедшего на покой дона Бартоломью, и Джеймс ощущал за собой крепкий тыл. Радужные воспоминания о золотом прошлом заставляли