Поскольку в Польше и в Белоруссии дела с восстанием затягивались, решили сначала отправиться в Стамбул. Путь к нему лежал через Венецию, куда первым прибыл Радзивилл – в январе 1774 г. Самозванка, под именем графини Пинненберг, объявилась там в последних числах мая и остановилась в доме французского посольства. Но ненадолго – уже 16 июня, зафрахтовав корабль, Радзивилл с сообщницей отплыли в Стамбул. Однако противные ветры сбили судно с курса, и оно оказалось на рейде острова Корфу. Здесь наняли другое судно, но и вторая попытка добраться до турецкой столицы не увенчалась успехом. Достигли только Рагузы (ныне хорватский город Дубровник). Ее власти не питали симпатий к Екатерине II, а потому самозванка и Радзивилл были приняты радушно.
В Рагузе принцесса Елизавета развила кипучую деятельность. Она написала письма сразу в три адреса – турецкому султану Абдул-Гамид I, морякам русской эскадры, стоявшей в Ливорно, и графу Орлову. У султана она ищет покровительства, а моряков русской эскадры и графа Орлова призывает перейти на ее сторону, обещая за это награды и должности. В ожидании ответов самозванка ежедневно устраивала приемы в доме французского посольства, рассказывая всем про свою жизнь и убеждая гостей в том, что она – наследница русского престола, что в России ее поддерживает сильная партия и что Пугачев, победоносно воюющий против войск Екатерины II, – это ее родной брат, князь Разумовский.
Такие разговоры велись изо дня в день – до тех пор, пока не стало известно, что между Россией и Турцией подписан мир, а Пугачев разбит и захвачен генералами Екатерины. Самозванка объявила эти сообщения ложными, но скоро газеты подтвердили их правдивость. Вдобавок натянулись отношения с Радзивиллом. Она не знала, что князь с некоторых пор затеял двойную игру, что ее письма турецкому султану перехватывались агентами Радзивилла, поскольку тот, чуя неблагоприятную развязку интриги, не хотел усугублять свое и без того сложное положение и мечтал нарушить альянс.
И – как заключительный аккорд – начались нелады со здоровьем. Первые признаки чахотки появились у самозванки еще в Венеции, теперь же, когда вся обстановка не способствовала душевному спокойствию, ее самочувствие резко ухудшилось. Но она изо всех сил держалась и лихорадочно искала выход из положения (ведь ко всему прочему, кончились и деньги). И, наконец, как ей показалось, нашла – ее взор обратился к Ватикану.
Собравшись с силами и средствами, самозванка переплывает Адриатику, высаживается в Неаполе, а оттуда едет в Рим – с паспортом, который выхлопотал для нее английский посланник в Неаполе небезызвестный сэр Гамильтон. Она просила у него и 7000 цехинов, но не получила их. Деньги появляются лишь в Вечном городе, взятые взаимообразно (а на самом деле, как всегда, без отдачи) у очередного поклонника, что позволило ей устроиться в фешенебельном отеле на Марсовом поле и оттуда начать поиск путей для связи с папской курией.
Это