Как по заказу появилась возможность отличиться. У второй фуры лопнула железная шина на колесе. Капитан собирался уже вставать на дневку и слать юнкеров к ближайшему кузнецу за новым железным ободом.
Но тут вылез я.
– Господин инженер-капитан, осмелюсь доложить, что тут работы всего на полчаса. И сделать ее можно здесь, а не возить колесо в деревню и обратно, теряя время.
Капитан посмотрел поверх меня на Гоца.
Тот только махнул рукой, типа – а пусть его делает.
– Делай, – разрешил мне капитан.
Но гонцов в деревню он все же отправил, подстраховался. Вслух решил, что запасная шина нам в дороге не повредит.
В полчаса я, конечно, не уложился. Запас древесного угля в фуре был маленький, и пришлось на угли пережигать не самые сухие дрова. Сама сварка обода – тьфу, десять взмахов кувалдой, но, чтобы снова натянуть слегка усохшую в диаметре шину на колесо, требовалось ее нагреть на костре докрасна и ждать, пока металл расширится. Дождавшись нужного цвета металла, мы вдвоем с Гоцем длинными клещами раскидали кольцевой костер, уместили шину на колесо по месту, подбили кувалдой и полили водой. Все. Шина села намертво. Дело мастера боится, особенно его ноу-хау.
Самое интересное, что закончил я работу одновременно с прибытием юнкеров, которые купили в деревне не шину, а целое колесо в сборе. Тут надо отметить, не знаю, как по всей империи, а вот в наших горах и предгорьях издревле используются всего два типоразмера тележных колес и один диаметр осей в ступицах, так что они взаимозаменяемы.
Капитан приказал новое колесо складировать в повозку, а на фуру ставить отремонтированное мной. Проверить решил, не иначе. Проверяй, я такую работу уже дважды делал на телеге дяди Оле.
На вечернем привале, когда все поели, я пихнул Гоца в бок, и он пошел выклянчивать меня у капитана себе в помощники. Возражений у начальства не последовало.
Вздохнув, я при свете костра принялся пришивать галуны на гоцевские обшлага. Уговор дороже денег.
6
Наш обоз догнал батальон только на перевале, где тот должен был построить укрепления для горных стрелков. Горная дорога представляла собой сплошной серпантин с пологим подъемом: километр вправо – три километра влево и наоборот. С одной стороны обтесанная гора, с другой – крутой склон до нижнего витка серпантина. Но это была дорога, построенная людьми, а не горная тропа. На ней вполне могли разъехаться без напряжения две повозки, следующие в разных направлениях. Как представишь себе, сколько сюда вбухано ручного труда, так страшно становится.
– Десять лет эту Горно-винетскую дорогу строили, – пояснил мне юнкер Клевфорт, когда перед сном мы вместе любовались красивым горным закатом. – Она имела статус общеимперской стройки под личным патронажем императора. Все для того, чтобы не возить южные товары морем в обход всего континента, да еще чужими