К этому моменту Максим почти расправился с банкой кукурузы, он запрокинул голову и вытряхнул оставшиеся зерновки в рот.
– Ты закончил прием пищи? – Спросил Антон у Максима, и тот, зашвырнув банку подальше – в кусты, утвердительно кивнул. – Ну, тогда пойдем.
– Я хочу с вами, – уверенно заявил Паша, наконец-то осмелившись выйти из-за Лидии. – Я не буду вам мешать.
– Отставить, – резко скомандовал Антон. – Ты остаешься тут и будешь помогать Священнику в карауле.
– Но…
– Никаких «но», – Антон оборвал Пашу на полуслове. – Приказы не обсуждаются.
Плотно стиснутые губы тринадцатилетнего мальчика затряслись, а кулаки сжались с такой силой, что костяшки побелели, но он не посмел возразить военному. Может воспитание не позволило спорить со старшим, а может мальчик просто боялся большого и сильного Антона.
Паша быстрым шагом ушел в дом.
– Ребенок, – произнесла Лидия и неспешно двинулась за мальчиком. – Я поговорю с ним.
– Из оружия у нас осталось: два пистолета и ружье, – сказал Антон, достал из кармана кителя пистолет и протянул Максиму. – Я схожу за вторым.
– Не надо, – Максим слегка откинул подол дождевика, показывая мачете.
– Дело твое, – Антон деловито проверил обойму на наличие патронов и убрал пистолет обратно. – Но помни, что я не стану тратить пули ради тебя. Ладно, пойдем.
И двое мужчин двинулись к центру города Тосно. Маша махнула рукой вслед удаляющемуся Максиму и пожелала быть аккуратнее, но он не удостоил ее ответом и даже не обернулся. Расстроенная девушка склонила голову и вошла в дом.
2
Антон повел Максима через дворы двухэтажных домов, которые через полквартала переросли в пятиэтажные. Они проходили мимо детских игровых площадок, где неподвижно висели уже заметно проржавевшие качели, а из песочниц торчали игрушки: разноцветные лопатки и ведерки, пластмассовая машинка с отломанными колесами и куклы в белых платьях. Прошли мимо «Школы №1», из которой когда-то выбегали радостные дети, размахивая портфелями и радуясь окончанию уроков. Шли рядом с пустующими домами, где теперь обитали только птицы, да и то, только те, что смогли найти пищу в безжизненном мире. По всем дворам и улицам в хаотичном порядке стояли автомобили, покрытые толстым слоем грязи и пыли. У многих машин разбиты окна, вскрыты багажники, спущены колеса, и почти из каждого бензобака торчат шланги. И к этой серой, безжизненной картине добавлен жирный мазок художника, рисующего смерть. Мертвые люди. Трупы с дырками в голове или вовсе обезглавленные, сопровождаемые черными воронами-падальщиками.
Вскоре люди вышли на проспект Ленина. Проспект пролегал через весь город, а потом плавно переходил в федеральную трассу «М-10». Максим шел рядом с Антоном,