– А как ты меня признала, добрая женщина?
– По описаниям, да по глазам.
– А что там, в глазах, имя видно?
– Имя не имя, а предков твоих специально обученным взглядом можно лицезреть, не дай бог им дорогу пересечь!
– Не опасайся, хозяйка, тебе от них, равно как и от их потомка вреда не будет.
– Будем надеяться. Ох, и запах от тебя, это… тоже от предков?
– Ха, ха! Нет, это я в чужих шкурах побывал.
– Иди на кухню, возьми котелок с горячей водой, таз, ну, в общем, найдешь, что надо, и в коморке за кухней помойся. А я пока тебе поесть соображу…
(Ох, как хорошо чистым быть. И с кухни пахнет очень завлекательно.)
– Ешь, ешь давай. Мясцо тушеное, капустка квашенная с клюквой, сама делала.
– М-м-м, овья-те-ние!
– Ешь, не болтай, Мне тебя расписали как серьезного человека, а ты, смотрю, здоров языком молоть.
– А ты, матушка, по делам суди.
– Какая я тебе матушка?
– Ну, тетушка. Пойдет?
– Хорошо, тетка так тетка. Хотя, судя по тому, что я видела: такого родственничка не дай бог никому!
– Зато такую тетушку – дай бог каждому!
– Не льсти, лукавый! А что ты такого натворил, племяш, что господа Рыцари весь город с утра на уши поставили?
– Особливо ничего, тетушка. Так, кое-что по мелочи.
– Ну-ну.… А ты знаешь, чем я на хлеб-соль зарабатываю?
– Судя по антуражу да интерьеру – гадаешь?
– Ишь, сметливый! Но тебе сегодня гадать не буду. Плохой сегодня день для гадания.
– Ну да, все ж на ушах стоят, гадать некому.
– Не то, я хоть и не ведунья, но чувствую тяжесть какую-то в окрестностях нехорошую.
– Спасибо, Ильда, за угощение. Прямо заново народился. Теперь вздремнуть бы маленько, а потом смогу и горы воротить.
– Ты уже, видно, наворотил! Теперь дело делай, отдыхать тебе не досуг. Сейчас и пойдешь.
– Помилуй, тетушка, что за спешка?
– Нельзя медлить, чую. Намедни кум, ратник рыцарский, сказывал: затевают что-то Рыцари на кладбище. На краю кладбища, что к лесу выходит, полянка есть нехорошая, не полянка даже, а так – пустое место. Не чисто там, давно уже, как давно никто и не помнит.
И вот годков двадцать назад поставили там монахи Храмовые часовню. Чтобы место, так сказать, очистить. Все, как положено, освятили, образа повесили. Наутро приходят – свят, свят! Образа вниз главами висят, и крест над входом тоже перевернут. И тяжко им стало. Ну, образа и крест забрали, в Храм на очищение отправили. А часовня так и стоит заброшенная. По своей воле к тому месту никто близко не подходит.
– Страшноватая история, ну а я то…
– А ты то – не перебивай, племяш! Так вот, на днях Рыцари туда сунулись.
– Ну и?..
– Как сунулись, так и высунулись. А троих не стало!
– Как так?
– А так, наутро мертвыми их из часовни вытащили, причем без заметных повреждений, а по виду: